Творчество Лесной Мавки - [33]

 Не ваша ли храбрая дружина

 рыкает по-турьи,

 ранены саблями калеными

 на поле безвестном?

 Вступите же, господа,

 в златые стремена

 за обиду сего времени,

 за землю Русскую,

 за раны Игоревы,

 буйного Святославича!

          """""""""""""""""

 Галичский Осмомысл Ярослав!

 Высоко восседаешь ты

 на своем златокованом престоле,

 подпираешь горы Венгерские

 своими сильными полками,

 заградил королю путь,

 затворил Дунаю врата,

 метая тяжести через облака,

 суды верша до Дуная.

 Грозы твои по землям текут,

 отворяешь Киеву врата,

 стреляешь с отчего златого престола

 салтанов за землями.

 Срази, господин, Кончака,

 поганого раба,

 за землю Русскую,

 за раны Игоревы,

 буйного Святославича!

            """""""""""""

 А вы, буй Роман, и Мстислав!..

 Храбрая мысль ведет ваш ум к свершеньям.

 Высоко летите вы, отважные,

 как сокол на крыльях бури,

 устремившийся птаху одолеть.

 Знатны ваши железные молодцы

 под шлемами латинскими.

 Под ними дрогнула земля,

 и многие страны —

 Хинова,

 Литва,

 Ятвяги,

 Деремела,

 и половцы копья свои уронили,

 и главы свои приклонили покорно

 под те мечи булатные.

          """""""""""""""

 Но уже, княже Игорь,

 меркнет солнца свет,

 и дерево не к добру листву роняет:

 по Роси и по Суле угодья поделены.

 А Игорева храброго полка не воскресишь!

 Дон тебя, княже, кличет,

 и зовет князей на победу.

 Олеговичи, храбрые князья, подоспели на битву…

         """""""""""""""""

 Ингвар и Всеволод,

 и все трое Мстиславичи,

 не худого гнезда орлы шестикрылые!

 Не судьбою победы

 себе власть присвоили!

 Где ваши шлемы златые

 и копья польские,

 и щиты крепкие?

 Заградите полю ворота

 своими острыми стрелами

 за землю Русскую,

 за раны Игоревы,

 буйного Святославича!

        """""""""""""""

 Больше Сула не течет серебряными струями

 ко граду Переяславлю,

 и Двина обернулась болотом

 пред грозными теми полочанами,

 под кликом поганых.

 Один лишь Изяслав, сын Васильков,

 отзвенел острыми мечами

 о шлемы литовские,

 стяжал славу деда своего Всеслава,

 да сам под щитами червлеными

 на кровавой траве упал,

 изранен литовскими мечами,

 с юным своим песнотворцем,

 а тот молвил:

 "Дружину твою, княже,

 птицы крылами покрыли,

 звери кровь полизали."

 Не было там брата Брячислава,

 ни другого — Всеволода.

 Он один изронил жемчужную душу

 из храброго тела

 через золотое ожерелье.

 Умолкли голоса,

 погасло веселье,

 трубы кричат городенские.

        """"""""""""""""""""""

 Ярославовы все внуки и Всеславовы!

 Спустите знамена свои,

 в землю вонзите мечи посрамленные.

 Вы предали славу дедов и прадедов,

 ибо своими крамолами

 начали наводить поганых

 на землю Русскую,

 на жизнь Всеславову,

 из-за вашего раздора пришло насилие

 от земли Половецкой!

         """"""""""""""""

 На седьмом веке Трояновом

 кинул Всеслав жребий

 о девице себе милой.

 Хитростью оперся он на коней

 и прискакал к воротам киевским,

 и коснулся дрквком

 золотого престола киевского.

 Бежал от них лютым зверем

 в час полночный из Белграда,

 скрытый синей мглой, добыл он счастье,

 с трех ударов отворил ворота Новгорода,

 расшиб славу Ярославову,

 бежал волком

 до Немиги с Дудуток.

      """""""""""""""""

 На Немиге снопы кладут головами,

 молотят цепами булатными,

 на току жизни губят,

 веют душу от тела.

 Немиги кровавые берега

 не добрым зерном засеяны —

 усеяны костьми русских сынов.

         """"""""""""

 Всеслав князь судил народ,

 князьям города разделял,

 а сам в хмурую ночь волком рыскал:

 из Киева дорыскал до первых петухов до Тьмутаракани,

 великому Хорсу волком сивым путь перебегал.

 Ему заутреню в Полоцке позвонили рано

 во все колокола святой Софии,

 а он в Киеве те звоны слушал.

 Хоть и вещая душа в смелом теле,

 часто он страдал от бед жестоких.

 Ему вещий Боян

 припевку некогда сказал, разумник:

 "Ни хитрому,

 ни искусному,

 ни птице наиискуснейшей

 не миновать суда Божия".

      """"""""""""""""

 Стонать и плакать земле Русской,

 вспоминая начало времен,

 вспоминая первых князей!

 Князя старого Владимира

 не пригвоздить было к горам киевским,

 так и ныне реют стяги Рюриковы

 и другие знамена — Давидовы,

 но врозь их знамена плещутся.

 Копья поют!..

          """"""""""""""

 На Дунае голос Ярославны слышится,

 горлицей безвестной на рассвете тужит.

 "Полечу, — молвит, — горлинкой сизой по Дунаю,

 омочу шелковый рукав в Каяле-реке,

 утру князю кровавые раны

 на измученном его теле".

 На заре Ярославна плачет

 в Путивле на забрале, и так молвит:

 "О ветер, ветрила!

 Зачем, господин мой, так сильно веешь,

 зачем мечешь половецкие стрелы

 своим крылом беззаботным

 на войско моего лады?

 Мало разве тебе летать под облаками,

 мало разве тебе корабли гонять по синю морю?

 Что ж ты, ветер, мою отраду

 по ковылям, по горькой полыни развеял?"

 На заре Ярославна плачет

 на забрале града Путивля, и так молвит:

 "О Днепр, Славутич!

 Пробил ты, сильный, каменные горы

 сквозь землю Половецкую,

 ты бережно нес Святославовы ладьи

 до полку Кобякова.

 Призови, господин, моего ладу ко мне,

 донеси до него мой плач, мой зов

 на море рано".

        """"""""""""""

 На заре Ярославна плачет

 на забрале в Путивле, и так молвит:

 "Светлое, трижды светлое солнце!

 Всем тепло ты и красно.

 Зачем, господин мой, жжешь горячими своими лучами