Творчество Лесной Мавки - [17]

Шрифт
Интервал

 Материнство примешь ты как крест…
 Только вьюга белая окрест
 да иконка слёзно мироточит.

(праздник 10 декабря\ст. 27 ноября)

Лик Богоматери «Почаевская»

 Ризы Твои — как рождественский снег.
 Милость Твоя над обрывом спасает.
 В храме разбитом на холод камней
 светлая Дева ступила босая.
 Вспыхнул слезинкой чистый родник.
 Камень злобЫ — Ее кротостью сломан.
 И потемнел нестареющий лик
 от сострадания горю людскому…

(праздник 5 августа\ст. 21 июля)

Иверская

 Богородица открыла реки,
 пробудила землю ото сна.
 Утешеньем нищим и калекам
 будь, благословенная весна.
 Солнце золотится в теплых пашнях,
 жизнь талым убежит ручьем.
 Знаешь, мне теперь почти не страшно
 жить, не сожалея ни о чем.
 Как высокую калитку рая,
 горнюю утешную страну,
 Иверская Матерь открывает
 щедрую последнюю весну.

(праздник 21 апреля\ст. 8 апреля)

(праздник 6 августа\ст. 24 июля)

День Иова Многострадального

 Всё отнимется,
 в бездну кинется.
 Если не озлобишься, Богом примешься.
 Когда царство псами расхищено,
 были праведны — нынче нищие,
 и душа сама,
 как худая сума,
 утешения в мире ищет.
 Через горе прозреешь свет.

* Всё по знаку Божьему, по слову, *

 Всё по знаку Божьему, по слову,
 усмехнется ветхий календарь:
 в день многострадального Иова
 родился многострадальный царь.

(праздник 19 мая\ст. 6 мая)

Вербное воскресенье

* Пушистыми огоньками *

 Пушистыми огоньками
 тянутся к Божьему небу
 такие родные, наивные,
 заплаканные вербы.
 Вербное воскресенье
 в слезах, как в ризах.

* Русь моя вербная, *

 Русь моя вербная,
 лебедь белая,
 гордостью ранена,
 правдой оставлена.
 Русь моя вербная,
 битая, нищая,
 псами затравлена,
 но не оставлена Богом всевидящим.
 Русь покаянная — много простится ей.
 Вербы зажгли огонечки пушистые…

* Он шел в венке седой полыни горной, *

 Он шел в венке седой полыни горной,
 усталый кроткий юноша Иисус.
 Стучался долго в запертые двери.
 Иерусалим роптал. Спала в веригах Русь.
 Как солнце, Он вошел в ворота храма,
 и кланялся ликующе народ,
 толпа одежды под ноги бросала
 Тому, Кого через три дня распнет.

Иоанн Креститель

1
 Ты одинок. Только звездный венец и пустыня.
 Крестный, приют давший Божьему Сыну.
 В хвойный излом, в ворожбу зверобоя, полыни
 Вещее слово вплетешь.
 Видишь толпу — черный грех и остуду,
 Всех, кто со скуки затребовал чуда.
 Ищешь апостолов, да не найдешь.
2
 Молчал пустынник у огня святого,
 Огонь взлетал и бился птицей рыжей.
 А он знал Вечность, знал Господне слово,
 Которого никто не смог услышать.
 Он шел по городам, посланник Божий,
 О всех печаль на сердце собирая,
 Он нашей болью жизнь свою тревожил!
 Мечтал земле вернуть обличье рая.
 Скорбел о том, что синеглазый крестник
 У неба отнят, запертый в гробнице —
 Но есть еще надежда, что воскреснет.
 А у людей бездушие на лицах.
 Молчит пустынник, а огонь стал пеплом.
 Уйдет он, когда зорька заалеет,
 В чертог Господень. Но не знает небо,
 Как без него земля осиротеет.

Китеж

* Вот и осень в слепые оконца тычется *

 Вот и осень в слепые оконца тычется
 Мордой рыжею.
 Небо станет седое и очи выплачет —
 Плач по Китежу.
 Вдоль приметной тропки листва падучая —
 Плач по Китежу.
 В дальнем клекоте реки — боль горючая,
 Плач по Китежу.
 Что ж ты сделала, Россия моя,
 Полоумная да одержимая!
 Колокольный крик летит во все края —
 Плач по Китежу.

Колокольная баллада

 Поднялся чужой на звонницу,
 да рванул веревки семижильные,
 а в ответ ни звука не доносится —
 колокольный звон погубили.
 Вдруг раздался меж сосен
 вместо благовеста — хрип,
 лютый плач да звериный рык,
 черный ветер горе разносит.
 По создателю плачет колокол!
 Не зовите мастера-кузнеца.
 Не звучит в руках убийцы колокол,
 не поет в руках подлеца.

* Там на лихой тропе *

 Там на лихой тропе
 Полночь печаль таит.
 Что там во мгле — метель
 Или шаги твои?..
 Ах, как притихли — ждут —
 Старые терема!
 Мечется как в бреду
 Китежская зима.
 Я побегу на зов,
 Перешагну порог —
 Тот, за которым — смерть,
 Тот, за которым — Бог.
 Что там во мгле — метель
 Или шаги твои?
 Я не останусь здесь —
 В небесный Китеж возьми.

* В запрокинутый колокол *

В запрокинутый колокол
зори седые звонят.
Оставайся нетронутым,
заживо сгубленный град!
Утешением горьким лег снежный покров —
не видать тем снегам ни людских, ни звериных следов.
Не войти, не войти в заколдованный град никому,
тишины не спугнуть, не затеплить свечи в терему.
Свято место отдать небесам и векам…
Оставайся нетронутым,
русский таинственный храм.

Жар-птица

Изловили Жар-птицу. Что ж.
Будет зерна клевать из плошки,
будет слушать срамную ложь
и доход давать понемножку:
будем злато брать за показ —
шутовской оброк балаганный.
Потускнел дивный свет — пускай,
подмалюем, закрасим раны.
Клетка заперта в семь ключей,
и небесный напев стреножен…
Вы забыли, что Свет — ничей,
а точнее — Русский и Божий.
Будет день, когда сполыхнет
заревая вещая птица
и безсмертным огнем сожжет
вашу тьму и ваши темницы!

ВЕНОК ПАМЯТИ

Памяти Ники Турбиной

 Кровь на снег — стихи в тетрадке…
 За плечом молчит судьба.
 В детском теле птицей в клетке
 бьется древняя душа.
 Разорвется чудо-пряжа,
 вся из радужных лучей.
 Ты пройдешь по кромке жизни —
 заколдованной, ничьей.
 Только окна, очи в небо,
 будут помнить птичью стать.
 Да навек нетленной душу

Рекомендуем почитать
Я, Минос, царь Крита

Каким был легендарный властитель Крита, мудрый законодатель, строитель городов и кораблей, силу которого признавала вся Эллада? Об этом в своём романе «Я, Минос, царь Крита» размышляет современный немецкий писатель Ганс Эйнсле.


«Без меня баталии не давать»

"Пётр был великий хозяин, лучше всего понимавший экономические интересы, более всего чуткий к источникам государственного богатства. Подобными хозяевами были и его предшественники, цари старой и новой династии, но те были хозяева-сидни, белоручки, привыкшие хозяйничать чужими руками, а из Петра вышел подвижной хозяин-чернорабочий, самоучка, царь-мастеровой".В.О. КлючевскийВ своём новом романе Сергей Мосияш показывает Петра I в самые значительные периоды его жизни: во время поездки молодого русского царя за границу за знаниями и Полтавской битвы, где во всём блеске проявился его полководческий талант.


Том 6. Осажденная Варшава. Сгибла Польша. Порча

Среди исторических романистов начала XIX века не было имени популярней, чем Лев Жданов (1864–1951). Большинство его книг посвящено малоизвестным страницам истории России. В шеститомное собрание сочинений писателя вошли его лучшие исторические романы — хроники и повести. Почти все не издавались более восьмидесяти лет. В шестой том вошли романы — хроники «Осажденная Варшава», «Сгибла Польша! (Finis Poloniae!)» и повесть «Порча».


Дом Черновых

Роман «Дом Черновых» охватывает период в четверть века, с 90-х годов XIX века и заканчивается Великой Октябрьской социалистической революцией и первыми годами жизни Советской России. Его действие развивается в Поволжье, Петербурге, Киеве, Крыму, за границей. Роман охватывает события, связанные с 1905 годом, с войной 1914 года, Октябрьской революцией и гражданской войной. Автор рассказывает о жизни различных классов и групп, об их отношении к историческим событиям. Большая социальная тема, размах событий и огромный материал определили и жанровую форму — Скиталец обратился к большой «всеобъемлющей» жанровой форме, к роману.


История четырех братьев. Годы сомнений и страстей

В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.


Сердце Льва

В романе Амирана и Валентины Перельман продолжается развитие идей таких шедевров классики как «Божественная комедия» Данте, «Фауст» Гете, «Мастер и Маргарита» Булгакова.Первая книга трилогии «На переломе» – это оригинальная попытка осмысления влияния перемен эпохи крушения Советского Союза на картину миру главных героев.Каждый роман трилогии посвящен своему отрезку времени: цивилизационному излому в результате бума XX века, осмыслению новых реалий XXI века, попытке прогноза развития человечества за горизонтом современности.Роман написан легким ироничным языком.