Турнир - [49]

С кухни доносятся звуки бурной деятельности, сквозь новенькие жалюзи пробивается рассеянный солнечный свет, на душе тепло – жизнь абсолютно и безоговорочно прекрасна.

Наверное, я уже никогда не смогу с былым удовольствием есть полуфабрикаты или еду быстрого приготовления. Вкусовые сочетания, которые создает Саске, нельзя даже сравнивать с фальшивыми усилителями вкуса. В последний раз даже любимая лапша из коробки показалась мне мокрыми нитками, плавающими в бульоне.

Что поделать, если учиховский рамен – это поистине царское блюдо?

После первой же попытки подняться на ноги становится ясно, что любые тренировки сегодня отменяются. Мышцы болят невыносимо, притом те, о существовании которых я даже не догадывался.

Как эта зараза еще и нож держать может? И, вот зуб даю, наверняка он одухотворенно вальсирует со своими приправками по всей кухне.

Дабы убедиться в своем предположении воочию, осторожно крадусь по коридору и замираю подальше от входа, так, чтобы видеть прямую спину с милым белым бантиком – работа на побережье приучила Учиху к фартуку, шапочке и заколочкам.

Да, как я предполагал, процесс идет полным ходом. То он овощ разрезает в воздухе, то что-то пробует на вкус, то замирает, размышляя о чем-то своем, домохозяюшкином.

– Ты так и будешь там стоять? – спустя пять минут вопрошает Учиха, очевидно, ощущая чужое присутствие и взгляд затылком. А может и задницей, фиг поймешь.

– И где мой торт с сексуальным стриптизером?

– Я не похож на сексуального стриптизера? – он оборачивается, ухмыляясь беззлобно и тепло. – Иди сюда.

– Знаешь, что… наряд не очень неподходящий.

Когда я приближаюсь, Саске мягко касается щеки губами, потом проводит кончиками пальцев – медленно, тягуче. От него пахнет едой: зажаркой, приправами, зеленью. Коротко говоря, домом.

Когда ваш возлюбленный самый лучший повар на свете, иначе и быть не может.

– С днем рождения, – шепчет он, мельком заглядывая в глаза. – Подарки будут позже.

– Стриптиз же? Ну, колись.

– Могу устроить антистриптиз.

– Это как?

– Раздеть тебя. Медленно и под музыку. Прокатит?

– Вот же сволочь. Ну хоть бы раз пошел на поводу, а.

– Узумаки, я делаю это регулярно, так что заткнись и иди напяль футболку. А то я чувствую некоторое желание что-нибудь в тебя засунуть.

– Фетишист, – припечатываю я, подставляя обнаженное плечо под жадный поцелуй. – И извращенец. И собственник. И вредина, и вообще.

– Да-да. Если ты закончил, дуй отсюда.

Дыхание коротко опаляет руку, и Саске снова впадает в свой кастрюлько-сковородковый транс, полностью игнорируя мое присутствие.

Приняв освежающий прохладный душ и подзарядив насос, все-таки прислушиваюсь к совету мастера теней. А то как-то не хочется весь свой день рождения проваляться с болью в причинном месте, под строгим надзором и насильственной опекой.

Как только я заканчиваю с шортами, в спальне материализуется Учиха с гигантским длинным свертком. И сунув подарок мне в руку, делает шаг назад.

– Откроешь сейчас?

– А ты думаешь я дотерплю до вечера? Сдурел?

– Да уж, глупая мысль, – сложив руки на груди, Саске спокойно ждет. Судя по его уверенности в себе, подарок отличный, просто шикарный. Нет, даже еще лучше.

Когда мне удается, неаккуратно подцепив уголок цветной праздничной обертки, добраться до внутренностей, тело охватывает приятное волнение. Обалдеть, это же самый настоящий меч факира! Еще и не простой – сделанный по заказу, с гравировкой, специальными выемками для асбестовой веревки. По всей длине инкрустирован камнями. Я не очень хорошо в этом разбираюсь, но голубой цвет с тонкими золотистыми прожилками отлично смотрится на холодном стальном полотне.

Рукоять удобно ложится в руку – он весь сделан под меня, даже впадинки на ручке идеально совпадают с кончиками пальцев.

– Потрясающий…

– Мне напомнил Экскалибур.

– А что здесь… в гравировке?

– «Возлюбленный», – и отвечает ведь непринужденно, зараза, репетировал, что ли? – Санскрит. Меч, символ ненависти и войны, с таким названием, на мой взгляд – очень в духе наших отношений.

– Как романтично.

– Вовсе нет.

Он хмурится и смотрит чуть неуверенно. Тогда я, наконец, расплываюсь в самой довольной улыбке из возможных. И, поудобнее обхватив рукоять, падаю на кровать со своей новой шикарной игрушкой.

– Я вас оставлю? – фыркает Учиха.

– Саске, это невероятный подарок. У меня даже нет едких слов, представляешь? Немыслимо же…

– О, ради этого стоило ночью вымерять твои пальцы.

Я смеюсь практически до слез, как обычно в ярких красках представив его, с бешенным взглядом и линейкой… почему-то в зубах.

– Наруто, это еще не всё.

Оставив меч в покое и кое-как собрав свое тело в кучу, подхожу близко-близко, чтобы поцеловать, но Саске непринужденно ускользает от ласки.

Я понял – ему надо собраться с силами, чтобы сказать что-то важное.

– Мы с тобой уже сто лет вместе, да? Так долго… – он вздыхает и берет мои руки в свои. Странновато-серьезный, немного нервный.

– Сто лет? У тебя что-то с математикой, чувак! Эй, ну что ты так набычился? Хочешь сделать мне предложение? – посмеиваюсь, а Саске смотрит так, будто во мне сосредоточен весь смысл его жизни.

– Почти.