Тургенев в русской культуре - [100]
Именно он даст нации в мировом контексте «свой духовный облик и свой голос» (Тургенев), то есть будет воспринят мировым культурным сообществом как выразитель русской души, русского менталитета и русского мира. Для этого было много бесспорных оснований в художественном творчестве Достоевского, но в том числе, по-видимому, этому способствовали и те качества, которые с особой силой проявились в Пушкинской речи.
Это, во-первых, парение над реальностью, над ее базисными факторами – «экономической славой», «славой меча и науки», – которые Достоевский упоминает в своей речи лишь для того, чтобы от них снисходительно дистанцироваться.
Во-вторых, пренебрежение точностью, вольное обращение с фактами. Он и Пушкина, между прочим, исказил в своей речи, особенно в той ее части, которая содержит весьма произвольные комментарии к «Евгению Онегину»[288].
В-третьих – и это гораздо важнее, – мессианские упования Достоевского, ставшие апофеозом его речи, безусловно, являются одной из существенных граней духовного облика нации, которая в XX веке, хотя и под другим идеологическим знаменем, устремилась «ко всеобщему воссоединению со всеми племенами великого арийского рода». (Произведенное Достоевским по наитию выключение из человечества неарийских племен тоже, к несчастью, оказалось востребовано социальной практикой XX века.)
При этом Достоевский настаивает: «Стать настоящим русским, стать вполне русским, может быть, и значит только (в конце концов, это подчеркните) стать братом всех людей, всечеловеком, если хотите».
В уже цитировавшемся выше письме Стасюлевичу Тургенев очень точно и проницательно парирует эту вселенскую претензию: «И к чему этот всечеловек, которому так неистово хлопала публика? Да быть им вовсе и нежелательно: лучше быть оригинальным русским человеком, чем этим безличным всечеловеком. Опять все та же гордыня под личиною смирения» [ТП, 12, с. 272].
Социально-историческая практика XX века свидетельствует, что братство «всечеловеков» арийского племени автоматически означает уничтожение неарийских «недочеловеков».
Презиравший и третировавший «царство меры», воплощением которого считал Европу, Достоевский сулил всеобщее спасение русским «окончательным словом великой, общей гармонии, братского окончательного согласия всех племен по Христову евангельскому закону»; «Пусть наша земля нищая, но эту нищую землю “в рабском виде исходил благословляя” Христос. Почему же нам не вместить последнего слова его?»
Для выполнения этой миссии нужны не только всечеловеки – нужен пророк.
И он предстал перед потрясенными слушателями.
Только и здесь произошла подмена: назван был пророком Пушкин, а явлен пророком – Достоевский.
Это была тщательно выношенная и продуманная акция, увенчавшаяся безусловным успехом. Об этом свидетельствует не только текст самой речи, но и сопутствующие ее оглашению события: с одной стороны, письмо к Победоносцеву, процитированное нами выше, с другой стороны, тот факт, что уже в рамках празднеств, накануне своего главного выступления, Достоевский на литературно-музыкальном вечере декламировал пушкинского «Пророка» – примеривался к избранной миссии и, в то же время, настраивал публику на соответствующую волну. И публика отвечала готовностью к пониманию и сочувствию: «…стихи были сказаны им прекрасно и производили сильное впечатление, особенно в том месте, где он, вытянув перед собой руку и как бы держа в ней что-то, сказал дрожащим голосом: “И сердце трепетное вынул!”»[289].
О реакции на главное свое выступление Достоевский рассказывает в письме к жене следующим образом: «…например, останавливают меня два незнакомые старика: “Мы были врагами друг друга 20 лет, не говорили друг с другом, а теперь мы обнялись и примирились. Это вы нас помирили, Вы наш святой, вы наш пророк!” “Пророк, пророк!” – кричали в толпе» [Д, 30, кн. 1, с. 184].
Это подтверждается и другими участниками события. Корреспондент газеты «Молва» И. Ф. Василевский описывает впечатление от речи Достоевского, вольно или невольно ориентируясь на стилистику и образы пушкинского «Пророка»: «Жар и блеск ее жег и ослеплял. <…> Когда Достоевский кончил, вся зала духовно была у его ног»[290].
Тут имеет смысл обратиться к герою праздника, источнику и опоре упований Достоевского, то есть к самому Пушкину, – и напомнить читателю, что написавший своего «Пророка» в минуту сложнейшего жизненного и душевного перелома Пушкин ровно через год, в 1827-м, возвращается к этой же теме и в стихотворении «Поэт», текстуально отсылающем к «Пророку», делает принципиально важное разъяснение: категорически разводит человека и художника.
Первому указано его рядовое место среди других людей:
Второму, то есть художнику, предписано, для свершения его миссии, отречься от житейской суеты и всецело подчиниться своему гению:
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.