Турецко-русская война 1710–1713 гг. - [130]
[…] 20 июля Балтаджи продвигался тоже очень медленно. После четырёх часов марша под палящим солнцем он приказал поставить шатёр, в котором вёл себя, словно в стамбульском дворце — степенно и спокойно занимался мелочами, что ясно показывает суть этого главнокомандующего. Вместо того, чтобы послать против врага пехоту и хотя бы лёгкие пушки, Балтаджи продолжал медлить. Пешие воины очень уставали в такую жару, но и солдаты противника находились в таком же положении. Несмотря на то, что татарский хан и Черкес Мехмед-паша непрерывно просили помощи, Балтаджи не придавал этому значения. Задачей османского командования было не дать русским где-либо задержаться, окружить их и уничтожить. До полудня 20 июля всё способствовало этому, однако медлительность Балтаджи позволяла русским продолжать отход…
[…] Часам к двум дня русская армия миновала место «Станилешты» и подошла к урочищу Пагунлук. Войска обессилили. Находясь в движении с 11 часов ночи, русские были утомлены жарой и нападениями. Воды тоже не хватало. За 15 часов русские прошли всего 5 километров. Некоторым частям приказали сделать привал и набрать воды из Прута. Путь был полностью перекрыт татарами, двигаться вперёд было невозможно.
В такой ситуации солдатам приказали срочно окапываться и готовиться к отражению неприятеля. Однако у них уже не было сил копать землю. Им раздали все лопаты, по периметру расставили рогатки. Огородились и свободными телегами, между которыми были поставлены пушки. Западная сторона была оставлена неукреплённой, так как для этого уже не было возможности. На северной стороне лагеря для царя и его свиты были вырыты землянки. 20 июля в понедельник, в два часа дня на русских напали татарские всадники, здесь же были и сипахи. Османские войска находились к этому времени ещё в трёх-четырёх часах пути от места сражения. Пока русские занимались отсыпкой укреплений, на противоположном высоком берегу Прута появились турецкие, татарские и польские части. То были войска из Бендер под командой Джина Али-паши. Была среди них и некоторая часть казаков и шведов. Эти отряды заняли позиции прямо против русских войск. Здесь был брод и у русских была возможность перебраться через Прут. Однако с появлением на противоположном берегу войск из-под Бендер, всякая возможность отступления отпала. Пока русские готовились к отражению атак, Черкес Мехмед-паша отдал приказ открыть огонь из четырёх небольших пушек, однако толку от этого не было никакого. Приблизить их к русским войскам было невозможно из-за огня русской артиллерии. Татарский хан и Черкес Мехмед-паша направили командованию весть о том, что русским «больше некуда деваться» и попросили прислать боеприпасы. Балтаджи Мехмед-паша пожелал им удачи и передал, что к вечеру он сам прибудет на поле боя.
20 июля
Атаки янычар вечером в понедельник
Как отмечалось, после обеда янычары перешли в наступление, они горели желанием успеть на передовую. Первые отряды янычар начали приближаться к русскому лагерю часам к пяти. В семь часов большинство янычар уже появилось у русского лагеря. Однако командование янычар ещё отставало. Среди янычар крепла мысль немедленно начать атаку. Они считали возможным уничтожить русские войска с первой же попытки и прибывшим позже уже ничего не осталось бы делать. Кроме ликвидации русского лагеря, они могли бы завладеть множеством ценных трофеев, что, как они считали, сделало бы им честь. Узнав о подготовке янычар к атаке, хан Девлет Герай немедленно направил к ним своего казначея Абдул-баки эфенди и передал:
[…] «Русские практически повержены, им некуда бежать, однако они подготовились к отражению атаки и отрыли укрепления»… Янычарам было предложено отложить атаку, потому что воины целый день находились в пути, устали и им не стоит атаковать сегодня вечером, лучше отдохнуть, дождаться всех остальных и уже вместе с ними штурмовать противника. Однако никто не придал значения словам татарского хана. Хотя руководство янычар и не горело желанием начинать приступ, самих янычар уже невозможно было остановить. «Мы ждём встречи с врагом уже три дня и вот этот момент настал, а нам говорят укрыться в укреплениях. Враг под нашим носом, а нам открыто говорят не нападать. В таком случае мы отказываемся выполнять приказы!» — кричали они. Янычары верили, что только они могут разбить русских и ревновали, что сипахи и татарские конники нанесли врагу столько ущерба. Для янычар было привычно с презрением относиться к другим родам войск… Они высмеивали сипахов и лучников, а сейчас готовились к геройству. Как известно, в то время организация янычар претерпевала изменения. Чорлюлю Али-паша ради внутренней стабильности уменьшил их количество до 8000 человек. Однако на сей раз для нападения на русских необходимо было увеличить количество янычар до 30 000. За время боевых действий снизилась и дисциплина. Неправильно, что все 20 000 янычар, прибывших к бою, состояли из хорошо подготовленных воинов. Это подтверждается и тем фактом, что янычары не стали слушать своих командиров и татарского хана и решили обязательно напасть на неприятеля, что не делало чести их дисциплине. Однако в этом есть и положительное: это доказывает их самоотверженность.
Книга доктора исторических наук К.А. Аверьянова посвящена одному из самых интересных и загадочных вопросов русской истории XIV в., породившему немало споров среди историков, — проблеме так называемых «купель Ивана Калиты», в результате которых к Московскому княжеству были присоединены несколько обширных северных земель с центрами в Галиче, Угличе и Белоозере. Именно эти города великий князь Дмитрий Донской в своем завещании 1389 г. именует «куплями деда своего». Подробно анализируются взгляды предшествующих исследователей на суть вопроса, детально рассматриваются указания летописных, актовых и иных первоисточников по этой теме.
Автор — полковник, почетный сотрудник госбезопасности, в документальных очерках показывает роль А. Джангильдина, первых чекистов республики И. Т. Эльбе, И. А. Грушина, И. М. Кошелева, председателя ревтрибунала О. Дощанова и других в организации и деятельности Кустанайской ЧК. Используя архивные материалы, а также воспоминания участников, очевидцев описываемых событий, раскрывает ряд ранее не известных широкому читателю операций по борьбе с контрреволюцией, проведенных чекистами Кустаная в годы установления и упрочения Советской власти в этом крае. Адресуется массовому читателю и прежде всего молодежи.
Из борьбы с испанским владычеством Голландия вышла одной из величайших в мире морских империй. За несколько лет страна обрела контроль над огромными территориями: от Индонезии до Западной Индии, от Южной Африки до Южной Америки. Чарлз Боксер, профессор Йельского университета, автор целого ряда исторических трудов, представляет Голландию XVI–XVIII вв. Объясняя причины стремительного восхождения столь маленькой страны к могуществу, Боксер обращает внимание на то, как и почему происходит бурное развитие промышленности, морской торговли, сельскохозяйственное изобилие и культурный расцвет страны.
Монография посвящена истории одного из знатнейших родов, потомков Рюрика, сыгравших выдающуюся роль в истории российского средневековья. В книге показываются взаимоотношения князей Шуйских с Иваном Грозным, Борисом Годуновым, Лжедмитрием I, описывается свержение Василия Шуйского. Особое внимание уделяется М. В. Скопину-Шуйскому — народному герою и надежде страны в борьбе с войсками Лжедмитрия II и польских интервентов. Предлагается убедительный ответ на спорный вопрос, был ли Василий Кирдяпа, основатель рода Шуйских, предателем. Для историков и всех, интересующихся отечественной историей.
Работа видного историка советника РАН академика РАО С. О. Шмидта содержит сведения о возникновении, развитии, распространении и критике так называемой «новой хронологии» истории Древнего мира и Средневековья академика А. Т. Фоменко и его единомышленников. Подробно характеризуется историография последних десятилетий. Предпринята попытка выяснения интереса и даже доверия к такой наукообразной фальсификации. Все это рассматривается в контексте изучения современного общественного исторического сознания и тенденций развития науковедения.
Предлагаемая книга впервые в отечественной историографии подробно освещает историю Германии на одном из самых драматичных отрезков ее истории: от Аугсбургского религиозного мира до конца Тридцатилетней войны. Используя огромный фонд источников, автор создает масштабную панораму исторической эпохи. В центре внимания оказываются яркие представители отдельных сословий: императоры, имперские духовные и светские князья, низшее дворянство, горожане и крестьянство. Дается глубокий анализ формирования и развития сословного общества Германии под воздействием всеобъемлющих процессов конфессионализации, когда в условиях становления новых протестантских вероисповеданий, лютеранства и кальвинизма, укрепления обновленной католической церкви светская половина общества перестраивала свой привычный уклад жизни, одновременно влияя и на новые церковные институты. Книга адресована специалистам и всем любителям немецкой и всеобщей истории и может служить пособием для студентов, избравших своей специальностью историю Германии и Европы.