Трудная година - [31]
— Где ваш муж?
Она тяжело вздыхает.
— Его нет. Может, эвакуировался, а может, погиб. Война застала его в Минске.
На лице Терешко мелькает что-то похожее на улыбку. От этого на сухих щеках резко выступают две складки.
— В Минске было настоящее пекло, переполох... Я пережил это и убедился, что... Одним словом, я нашел возможным сотрудничать и с новой властью, тем более, что она — временная.
— Снова придут наши?
— Нет, ваши, скорее всего, не придут. Кончится война, и немцы дадут нам автономию. Я мечтаю, Вера Васильевна, о временах, когда хозяевами на белорусской земле будем мы.— Он откинулся на спипку кресла и прищурил глаза.— Передо мною стоит мой отец... Трудолюбивый селянин. Его раскулачили и выслали, когда я уже учился... Мне пришлось от него отказаться, и этим я купил право жить... А теперь я хочу... — Он повысил голос, перешел почти на крик, и Вере это было неприятно.— Я хочу, чтобы у нас все было иначе... тихие уютные квартиры, литературные салоны, в которых бы такие женщины, как вы, одним взглядом заставляли бы умолкнуть любых критиков, а поэты шли бы на самоубийство... Тепла и счастья! Мы можем всего этого иметь больше, чем аристократы всех времен и народов!
— Я тоже люблю тепло и хочу быть счастливой. Только я люблю солнце. Почему вы закрыли окна шторами?
— Да,— как-то жалобно ответил Терешко.— Я не люблю яркого света, он разрушает интимность и уют. Вот так мне тепло и легко. В этой комнате не было ни одной женщины...
— Это и видно.
Терешко захохотал. Скованность прошла. Он начал шутить, расспрашивать и рассказывать, но все, о чем он говорил, казалось неглавным, мелким. Потом в соседней комнате кто-то стукнул дверью, и Терешко спросил:
— Сымон? У меня, браток, гость! И какой гость! Я только не успел кончить охоту... Тащи сюда все, что есть.
На пороге появился хлопец — черномазый, с горячими, жадными глазами. Вера чуть не вскрикнула — сомнений не было, это был тот самый парень, который попался ей на улице и сунул листовку. Теперь он стоял рядом, пробегая взглядом по ее фигуре.
— Рыгор Пилипович,— сказал он громко,— кроме шнапса — никаких тринков. А закусь есть.
— Давай, давай, Сымонка! — Терешко тоже выбежал из комнаты, и Вера почувствовала, что эта суетня сейчас ему просто необходима.
Скоро на столе появились шнапс и множество всякой закуски. Вера, пить отказывалась, но пришлось уступить — один глоток...
— Я к вам по делу, а тут такая роскошь! — заговорила она.— Меня уволили с работы, и я боюсь идти на биржу. Я не хочу уезжать отсюда.
— И не надо уезжать. Вера Васильевна, вы — друг мне? — вдруг спросил Терешко, отставляя недопитый стакан.— Вы простили мне тот случай?..
Она опять засмеялась. Теперь это вышло более естественно.
— Я не пришла бы к вам...
Терешко вскочил с места, позвал Сымона. Тот остановился у порога. Над жадными глазами крыльями поднимались черные брови. Эти брови были одним из тех совершенных произведений природы, на которые она отваживается не слишком часто. Он поводил правой бровью, как это делают девчата.
— Познакомьтесь, Вера Васильевна... Во всем мире нет у меня друзей-приятелей. Только он. Пройдоха и жулик, однако без него я волком бы взвыл... Пей с нами, Сынонка! Вот! — Он подал парню свой стакан.
Парень глотнул спирту и поставил стакан обратно на стол. Потом взял кончиками пальцев ломтик голландского сыра и начал есть его без хлеба. И все время, пока ел, не сводил глаз с Веры, и от этого ей было как-то не по себе.
— Никто, никто не отзывается на наш призыв! Приходят какие-то чудовища... Какие-то допотопные создания. А мне нужны культурные люди, Вера Васильевна! Мне надо создавать культуру... Только ради этого я и согласился возглавить «бюро пропаганды», не сомневайтесь. Мне известно, что многие писатели, художники, ученые остались здесь... Они пошли в лес — но это напрасная трата времени!.. Мне приходится опираться или на проституток, или на жуликов...
— Патрон, перед вами женщина! — перебил его Сымон, и брови его дрогнули.
— Разве я что-нибудь нецензурное? — тихо поинтересовался Терешко.— Извините... Одним словом, Вера Васильевна, мне трудно, верьте или не верьте...
— Будем помогать друг другу,— сказала она, и Терешко наклонился к ней, поцеловал ее руку. Губы у него были сухие и холодные.
— Работу мы вам найдем, у нас, любую. Но не в этом дело, Вера Васильевна. Мы организуем свой клуб... без лекции, без собраний, избави бог. Уютная гостиная... артисты... художники... Вы — хозяйка. Вы сделаете так, чтобы были люди... интеллигенция... Мы будем делать все, чтобы разрушить стену между властью и интеллигенцией, и тогда... тогда мы получим из их рук независимость. Согласны?
Вера кивнула.
— А я буду вашим лакеем,— сказал Сымон и взял со стола бутылку.
— Чего стоит мужская благодарность! — засмеялся Терешко.— Совсем недавно я вытащил его из ямы и сделал...
— Негром! — с вызовом закончил парень и вылил остатки спирта в стакан.— А я так думаю, что на наш огонек полетят те же самые мотыльки... И лучше смириться, патрон, а не принимать близко к сердцу все эти мировые проблемы... Отчизна, федерация, интеллигенция... Лучше — пить! Дадут немчуре по затылку, так и вам достанется, имейте это в виду. Значит, лучше — жить! Жить!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящее издание включены наиболее известные и получившие широкое признание произведения крупнейшего современного латышского прозаика Эвалда Вилкса (1923—1976) — его повесть «Все случилось летом» и лучшие рассказы, такие, как «В полночь», «Первый вальс», «Где собака зарыта?» и другие.
В книге собраны очерки и рассказы, посвященные военно-патриотической теме. Это документальная повесть о провале одной из крупнейших подрывных акций гитлеровской разведки в глубоком советском тылу. Читатели также прочтут о подвигах тех, кто в октябрьские дни 1917 года в Москве боролся за власть Советов, о судьбе бывшего агента немецкой секретной службы и т. п. Книга рассчитана на массового читателя.
Путеводитель знакомит читателя с одним из интереснейших уголков Крыма — Никитским ботаническим садом. На страницах путеводителя рассказывается об истории Сада, о той огромной работе, которую проводят здесь ученые. Дается подробное описание наиболее примечательных растений, растущих в трех парках Никитского ботанического.
«И так же падал снег» — книга о судьбе того поколения, которому довелось пройти по фронтовым дорогам Великой Отечественной войны от первого залпа до последнего.