Тропы вечных тем: проза поэта - [34]

Я сдавал ему романтиков. Он улыбался моему восторженному тону.

— Хорошо, юноша, — прервал он меня, — вы аккуратно посещали мои лекции, достаточно… Так вы увлекаетесь романтизмом?

— Да! — произнёс я с жаром.

Он улыбнулся и покачал головой.[81]

— Тогда я вам расскажу одну фронтовую историю. Молодой боец из нашей части, бывший школьник, полюбил юную сестру милосердия[82], а та его. При первой возможности — она редко выпадает на войне — они встречались[83] и ворковали, как голуби. В их присутствии мы начинали говорить вполголоса и старались выбирать выражения. А вы, должно быть, знаете, что солдатский разговор не изящная российская словесность. Казалось, никакая сила, кроме смерти, не могла их разлучить. И вот всё это неожиданно[84] кончилось.

— Как так?

Он улыбнулся моему восклицанию и продолжал:

— Вскоре к нам прибыло пополнение: несколько бойцов и среди них неказистый человек не первой молодости, с грубым и неприятным выражением лица.[85] Он сразу заметил влюблённую пару, присмотрелся и присвистнул[86]:

— Пустое дело. Ничего у них не выйдет. Глупость одна.

Мы возмутились.

— Как это не выйдет, когда их водой не разольёшь! После войны они поженятся[87], и дело с концом.

— Дайте неделю сроку, и она будет моей, — сказал он и опять присвистнул.[88]

Мы подняли его на смех.

— Куда тебе, свистун с кабаньим рылом.[89] Она такая красавица!

— Вот увидите! — стоял он на своём, а мы посмеялись и тут же забыли его слова…[90] И что же! Через неделю она прогнала своего возлюбленного и предпочла ему другого. Да, того самого свистуна, который, по нашему мнению, должен был вызвать у неё отвращение. Мы были потрясены. Мы были молоды и не знали, что такое женщина. Чем он её околдовал? А может, она сошла с ума? Мы пришли к ней, уговаривали её вернуться к возлюбленному, но она прогнала нас[91].

— Он тряпка, а это настоящий мужчина! — так заявила она.

Мы успокаивали нашего несчастного товарища[92] как умели. Ничего не помогло. В первом же бою он погиб… Где ваша зачётная книжка, юноша? Да проснитесь вы!..

Так был поколеблен мой романтизм. Он ещё совершил прыжок с шестого этажа, но дальше ему падать было некуда.

Бывший фронтовик М. И. Ишутин[93] напоминал: «Ваши детские мозги есть капитал». Он столь искусно вёл политическую экономию, что вместе с приманкой мы глотали железные крючки её основных принципов. Я тоже попался на крючок. Но то ли леса оказалась очень длинна, то ли рыболов (разумею, сатана)[94] задремал, но я покамест плаваю в родной стихии, не подозревая о своём железном знании. Впрочем, поэты — рыбы несъедобные, они «рождены для вдохновенья». Ну, вытащат их на экономическую сушу, посмотрят, да, пожалуй, и выбросят обратно. Плавайте себе на здоровье! Да и то сказать: охрана окружающей среды! Так думал я тогда…[95]

На выпускном вечере Ишутин долго разглядывал меня и наконец произнёс[96]:

— Везучий ты парень, гм… Видно, бог велел, чтоб ты вышел цел.

Что он хотел этим сказать? Что я бил стёкла о потолок, — так это мелочь. Что я выпрыгнул из высотного окна[97], — так я сам же и пострадал, даже взял и женился[98] после этого, чем окончательно довершил падение своего романтизма…

Ректор В. Ф. Пименов спросил одного горно-алтайского поэта:[99]

— Боря, что ты чувствуешь, покидая институт?

И Боря ответил:

— Я пришёл сюда ма-аленьким поросёнком, — и он показал пространство, раздвинув большой и указательный пальцы. — А выхожу отсюда большо-ой свиньёй, — и развёл руками.

Жест был настолько заразителен, что ректор[100] тоже развёл руками, правда, по другой причине.

Свинья так свинья. О ней много можно порассказать. Свинья видит ветер. О свинье наши бабки сказки сказывали, а деды на вепря хаживали. И говорят, в языке туземцев Полинезии до сих пор сохранилось старое выражение:[101] белый человек означает «длинная свинья». Этому выражению каннибалы придавали[102] отнюдь не отрицательное значение.

Господи! Как это было давно! Я вышел в дверь, а память лезет обратно в окно знакомого этажа.

Временами[103] меня приглашают выступить перед студентами[104], я словно встречаюсь со своей памятью. Она глядит на меня молодыми лицами. И вот что я говорю:

«Я с проклятьем вышел из этого дома, ибо ни в ком, кроме одного человека, не встретил признания как поэт. Но когда меня признали, то оказалось, что дом-то ни при чём, это просто его чары. Я был не прав, и вот — каюсь».

Так я произношу про себя, а вслух я говорю молодым лицам:

— Вам повезло, что вы учитесь в этом институте. Он даёт особые знания. Только не выходите отсюда ни маленькими, ни большими невеждами. Это зависит от вас!

И в первом случае я показываю пространство, раздвигая большой и указательный пальцы, а во втором случае я развожу руками.

Сентябрь 1981

АВТОБИОГРАФИИ. СТАТЬИ И ЭССЕ О ЛИТЕРАТУРЕ

«РОЖДЁННЫЙ В ФЕВРАЛЕ, ПОД ВОДОЛЕЕМ…» Автобиографическое эссе

1 [105]

В моей жизни много загадочного. Начать с того, что моё появление на свет предсказала астраханская гадалка летом 1917 года, когда моей матери было пять лет. Вот как это случилось. Мой дед, призванный в армию, не подавал о себе вестей, и бабка очень беспокоилась, что с ним. Добрые люди посоветовали обратиться к гадалке. Много чего ей нагадала гадалка: и что дед вернётся живым и здоровым, и что у них будет своя земля, и сколько у неё сейчас детей и какого пола и возраста, и сколько она народит ещё, и кто из сыновей будет кормильцем, — и всё сбылось!