Тропою джейрана - [3]
Во дворе заорал ишак, раздалась ругань, и в дом вошел отец. Взгляд у него был рассеянным, руки дрожали, и мать поскорее ушла на свою половину, чтобы напрасно его не раздражать.
Отец долго смотрел на Хаятоллу, вроде бы не замечая сына, потом сказал:
- Хаятолла, завтра тебе надо встать пораньше.
- Я знаю, отец: ведь сейчас моя очередь пасти отару.
- Ты не понял. Отару погонит другой, твой сменщик, я договорился. А ты поедешь в город.
- В город? Но зачем?
- Я сам отвезу тебя к автобусу, а дальше будешь добираться один. Так надо. Путь неблизкий, так что ложись спать, не дожидаясь пятого намаза: я за тебя помолюсь. Аллах простит, ведь ты еще ребенок...
Мальчик выпрямился.
- Я чолук, - гордо и независимо ответил Хаятолла, незаметно дотрагиваясь до спрятанного на груди амулета. - А чолуки всегда встают до солнца.
- Да, это так, - не придавая значения дерзости сына, думая о чем-то своем, согласился отец. - Чолуки встают до солнца, чтобы пригнать отары на пастбище, пока прохладно. Такая уж это работа. Я сам был когда-то чолуком, знаю...
Внезапно глаза отца, отразив дотлевающий огонь углей закопченного очага, сверкнули незнакомо, опасно, как у больного.
- Но скоро, сын, тебе не придется вскакивать чуть свет и бегать дни напролет в услужении у пастуха. Да, скоро... У тебя у самого будет собственная большая отара и два... нет, лучше три чолука, чтобы они как следует смотрели за овцами и хорошенько берегли их от напасти и чужого глаза.
- У меня? Большая отара? Но зачем, отец? Мне не нужна отара! Я не хочу быть всю жизнь пастухом.
- Глупый! Кто говорит, что тебе придется быть пастухом? Ты станешь хозяином, станешь богатым, а богатые люди - сильные люди, им ни к чему самим пасти свои отары, на это всегда найдутся желающие - те же белуджи, или нуристанцы, они в таком деле великие мастера. А ты - пуштун и помни всегда об этом. Пуш-тун...
- Но я хочу учиться, отец! Я знаю наизусть "Бабур-наме", и мулла говорит, что по математике и письму я мог бы потягаться с пятым или даже шестым классом лицея...
- Я тоже когда-то слышал стихи из "Бабур-наме". Вот:
Хоть временем на краткий срок и вознесенный в рай
Вином победы, два-три дня всего хмелен твой враг.
Пусть кажется, что до небес он вырос, - не горюй;
Ведь низок он и будет вновь с землей сровнен твой враг.
Понял? "И будет вновь с землей сровнен твой враг", - разглаживая заросший волосами подбородок, с затаенным удовольствием повторил отец. Вот это мне по сердцу, а о чем другом даже и слышать не желаю. И ты тоже выбрось из головы свои дурацкие мысли. Когда у человека много денег, ученость ему ни к чему. Что даст она тебе? Кем ты станешь? Может, мирабом? Или уличным брадобреем? А может, муллой?..
- Я хочу быть археологом. - Хаятолла легонько нащупал на шее тонкий шнурок с амулетом. - Или строить дороги...
- Э, много ты понимаешь! - раздосадованно хмыкнул отец. - Дороги! Кому нужны твои дороги? Кочевникам? Или караванщикам? Ха! Верблюд - и тот лысеет от одного запаха бензина и умирает до срока. Вот до чего доводят твои дороги! У степняка одна дорога - пустыня. В ней он родился, в ней помрет, и ни к чему мостить камнями путь к последнему приюту... Кончим об этом! Мне не довелось в свое время стать колоннафаром, но ты, мой последний сын, будешь большим человеком, ты станешь колоннафаром! Ахмет-хан обещал мне дать много денег, а его слово твердое...
- Ахмет-хан? - переспросил Хаятолла.
Отец нахмурился, не ответил, а затем полез за пояс, вынул узелок, начал с усердием отсчитывать деньги, мусоля каждую бумажку по нескольку раз.
- Спрячь хорошенько, чтобы не потерять. Это тебе на первое время в городе. Когда проголодаешься, зайдешь в дукан и купишь себе поесть. Здесь сто афгани. Хватит с лихвой и на плов, и на лепешку, и на сладости. А дальше прокормишься сам. Руки есть, голова есть, не пропадешь. Остановишься и будешь жить пока что у дяди, он примет.
- Я его совсем не знаю...
- Он хороший человек, хотя и странный немного, как будто не в себе. Мечтатель, поэт. - Отец густо сплюнул на пол. - Работает в департаменте газовой промышленности. Это он передал через верных людей, что их департаменту нужен проворный мальчик - бача и что такая работа будет тебе как раз по плечу. Видишь, как он помнит и заботится о тебе? Родственник все-таки. А ты говоришь, совсем дядю не знаешь...
Отец понял, что новость озадачила Хаятоллу, и добавил:
- Если ты будешь работать как следует и понравишься дяде, то, глядишь, он оставит тебя насовсем. - Отец прищурился, усмехнулся вовремя пришедшей в голову мысли. - Тогда, может, и поступишь в лицей, выучишься и будешь строить свои дороги. Ну, что? Ты доволен?
Хаятолла сидел оглушенный, плохо соображая, что говорил отец. Департамент... бача... лицей... дороги. Как же это - вот так, все сразу?
- Передашь от меня дяде гостинец. - Отец выволок из-под лавки мешок, достал из него плоский сверток, протянул Хаятолле. Сверток оказался тяжелым и твердым.
- Здесь сушеный кишмиш из Сохии, самый лучший в провинции, немного фисташковых орехов, ну, еще кое-что по мелочи. Подарок родственнику. Пусть ему будет приятно... Только не отдавай, а когда он пойдет на работу в свой департамент, положи ему сверток в сумку с обедом. Он сядет перекусить, увидит подарок и сразу вспомнит кишлак, а то совсем забыл дорогу к дому. Видишь, как просто? Ты все хорошенько запомнил? Ничего не перепутал? Тогда иди спать. Благослови тебя аллах...
Пшеничников Виктор Лукьянович из того поколения, чьи судьбы с юных лет опалила война. Он родился на Урале, воспитывался в детском доме. Окончил ремесленное училище и начал работать кузнецом на Магнитогорском металлургическом комбинате. Старшие его товарищи, наставники, трудились здесь еще в годы Великой Отечественной войны, когда гигант отечественной металлургии давал для фронта сотни тысяч снарядов… Эти люди и стали его учителями, привили гордость за звание рабочего человека, а сам их труд — тяжелый и благородный — побудил к творчеству.Впервые писать он начал в армии, когда служил в Забайкалье, и героями этих рассказов стали солдаты, его сверстники.После службы в Советской Армии В.
На таможне в аэропорте была пресечена попытка ввезти в СССР тексты антисоветского, подстрекательского содержания.
Третий сборник остросюжетных, приключенческих произведений, принадлежащих перу молодых писателей — членов Военно-патриотического литературного объединения «Отечество».Книга для занимательного и увлекательного чтения, рассчитанная на широкую аудиторию любого возраста.
Очередной сборник серии «Стрела» посвящен воинам-пограничникам. Велика протяженность нашей границы. В Заполярье и Кушке, в Бресте и на острове Ратманова зимой и летом, днем и ночью идут по дозорным тропам солдаты в зеленых фуражках. Самоотверженность, преданность своему народу — таковы основные черты этих молодых людей.
В этой книге повествуется о беспокойных буднях советских пограничников, об их верности воинскому долгу. Автор рассказывает о молодых воинах границы, которые несут службу по охране западных и южных рубежей нашей Родины. Художник И. В. Махов. СОДЕРЖАНИЕ: «Высота» «Скажи слово сам» «Жизнь вез пустоты» «Урок не по учебнику» «Мгновения границы» «Последний шаг» «Этюды с натуры» «След, который оставишь».
Офицер В. Пшеничников окончил Литературный институт имени А. М. Горького. В его сборник «Восемь минут тревоги» вошли повести и рассказы — новые произведения писателя, большинство из которых посвящены воинам-пограничникам.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.