Трое сыщиков, не считая женщины - [16]

Турецкая принялась терпеливо говорить генеральше о том, как при отсутствии очевидцев косвенные свидетельства помогают выйти на след преступников — исполнителей или заказчиков, докопаться до истины. Близкие люди даже не подозревают, насколько ценно может быть их любое слово для следствия. Они могут не придавать значения какой-либо мелочи, а именно она станет той каплей, которая перевесит чашу весов в пользу следствия.

Говоря все это, Ирина Генриховна почувствовала воодушевление. Как будто в самом деле была профессиональным сыщиком. Отчасти это так и есть — все-таки она закончила курсы по криминальной психологии, была там на хорошем счету, проходила, правда недолгую, практику в МУРе, выполняла кое-какие поручения Дениса Грязнова для «Глории». Собеседница почувствовала ее заинтересованность и согласилась. Более того, согласилась на условиях Турецкой. Той же хотелось непременно встретиться у Свентицких дома. Казалось, что жилище может много сказать о человеке, его характере и привычках.

— После одиннадцати я поеду в больницу, — сказала Наталья Викторовна, — там у них в это время кончается врачебный обход. Посижу до обеда и вернусь домой. Можем договориться на три часа.

— Спасибо, постараюсь не опоздать. Скажите, пожалуйста, ваш адрес.

В университете Петра Щеткина считали самородком. Еще бы — приехал в Москву из глубинки, из маленького приволжского городка Ярославской области, и с первого раза при гигантском конкурсе поступил на юридический факультет. При этом он не имел не то что блата, у него вообще в столице не было никаких знакомых. Больше того — первое время он поражал интеллигентных преподавателей и однокурсников своей серостью. У себя в городе Петр мало что видел, почти не читал газет и книг. Не говоря уже о модных новинках, вроде Пастернака и Хемингуэя, он, как выяснилось, не читал даже «Анну Каренину». Однако парень смекалистый, голова светлая, походил по музеям, библиотекам, театрам, выставкам. У него была феноменальная память, поэтому все прочитанное через несколько лет мог пересказать в подробностях. Так что достаточно быстро его эрудиция не уступала другим студентам.

В основном Петр дружил с такими же иногородними, как и он сам, то есть с соседями по общежитию. К москвичам у него было настороженное отношение. Балованные, зажравшиеся, все-то им легко давалось, люди они ненадежные. Лучше держаться от такой публики подальше.

Подобных радикальных взглядов он придерживался и в университете, и в аспирантуре, куда из-за своего таланта поступил без проблем. Правда, в аспирантуре Щеткин не доучился. Собирая данные для диссертации, ему пришлось тесно связаться с работниками оперативно-розыскной службы. Их деятельность настолько увлекла Петра, что теоретическим изысканиям молодой человек предпочел живую оперативную работу.

Щеткин не сделался настоящим москвичом. Его назначили в подмосковный город Коломну начальником уголовного розыска. Зато москвичкой стала его сестра Татьяна, которая в Москве вышла замуж за парня, с которым познакомилась, отдыхая на Пицунде. У Володи были две комнатки в общей квартире на Тишинской площади, молодожены во время учебы Петра предложили ему поселиться у них: они в одной комнате, он — в другой. Так и сделали, жили без особых эксцессов. Потом произошли большие изменения — у Татьяны и Володи родилась дочка, Оленька. Вскоре после этого скончался старичок, занимавший третью, самую большую комнату в квартире. Володя — писатель, журналист, у него есть право на дополнительную жилплощадь, к тому же существовало веяние не создавать новые коммуналки. Освободившаяся комната отошла к ним, и теперь Татьяна с мужем проживала в отдельной квартире, да еще в таком прекрасном районе.

Из Коломны Петра перевели в МУР по просьбе Турецкого. Петька оказался слишком принципиальным для провинциального городка со своими извечными законами. И вот уже — полтинник, а он все в майорах бегает. Самого же Сашу Щеткин увидел после долгого перерыва, когда произошел взрыв детском доме. Он тоже участвовал в расследовании этого дела. Щеткин много слышал об успехах Александра Борисовича, который первым из их университетского потока стал «важняком». Читал служебные материалы о сотнях дел, расследованных Сашей, и порой искренне завидовал ему. Оказалось, Турецкий, к которому он относился прохладно, помнил о нем.

Вечером Щеткину позвонил Антон Плетнев из «Глории», с которым они вместе расследовали теракт в детском доме, а потом ловили и самого террориста, и рассказал о покушении на генерал-лейтенанта Свентицкого.

— Сейчас имеется единственный свидетель, генеральский водитель, и никаких стоящих версий о причинах. Я пытался поговорить с его женой, да неудачно, только испортил дело. Саша, между прочим, хотел бы, чтобы и ты подключился к этому делу. Если согласен, с твоим начальством он вопрос решит.

— Я не против. Но ты хочешь, чтобы я с ней поговорил?

— Нет, Петр, с ней займется другой человек, Ирина Генриховна. А я хотел попросить тебя съездить со мной в «Красную звезду».

— В редакцию газеты?

— Нет. Есть у них тезка под Москвой.

— А-а, это что-то связанное с подводными лодками?