Трое нас и пёс из Петипас - [22]

Пока мы спорили, Жолса уснул у меня на руках. Мы разбудили его и давай веселить! Это был на редкость печальный пес. Мы строили ему смешные рожи, бросали ему камень. Но бедный Жолса только смотрел на нас и дрожал. А потом снова уснул.

Мы сидели и не знали, что делать дальше.

– Хорошенькое веселье, ничего не скажешь! – пробормотал Руда. – Вот если бы достать живую мышь! Мышь развеселит любого пса.

Едва Руда произнес слово „мышь“, как произошло чудо. Уши у Жолсы задвигались, глаза открылись. Он прыгнул на землю, начал носиться вокруг лопуха и лаять в каждую дыру.

Мы кричали ссудой, перебивая друг друга:

– Жолса, мышь!

Глаза у пса заблестели, со лба сошли морщинки, словно он позабыл обо всех заботах. Даже рот у него как-то заулыбался. И наконец он разразился веселым лаем.

Нам тоже стало весело. Мы бегали вместе с псом вокруг лопуха, а Жолса покусывал нас с радостным визгом.

В конце концов мы с Рудой запыхались и, усевшись на краю канавы, стали смотреть, как Жолса старательно роется в большой яме под лопухом.

– Пес-то наш хороший охотник, – с довольным видом заметил Руда. – Обучим его ловить кроликов.

Жолса перестал рыться, поднял нос, измазанный глиной, и посмотрел на нас, словно говоря: „Что ж, и это я могу“.

– Завтра же возьмем его в лес, – решил Руда.

Я тоже захотел что-нибудь придумать для Жолсы и сказал:

– А потом научим его всяким фокусам.

– Таким фокусам, что на него будут ходить смотреть все петипасские мальчишки! – добавил Руда.

Жолса перестал копаться под лопухом, вылез из ямы и снова весело посмотрел на нас. Затем отряхнул глину, прищурился на солнышко, свернулся клубком и уснул.

– Не беда, – сказал Руда. – Мы уже знаем такое слово, которое его сразу развеселит.

Жолса спал. А мы с Рудой сидели и радовались, что теперь у нас до самого конца каникул есть весёлое занятие. По утрам мы будем ходить с Жолсой на охоту. Днем станем обучать его всяким фокусам – это тоже весело. Один день он будет жить у Руды, другой – у меня, так и будем чередоваться. Один день я отдам ему половину обеда и ужина, другой день – Руда. А сейчас, когда пойдём домой, полдороги поведет Жолсу Руда, полдороги я.

Мы с блаженным видом смотрели на спящего Жолсу и тихонько считали до трехсот, чтобы дать ему как следует выспаться. Потом мы его разбудили. Руда отвязал веревку от кости и накинул её Жолсе на шею. Мы торжественно шли посредине дороги, направляясь домой. За забором дачи номер семнадцать стояла женщина. Она внимательно посмотрела на Жолсу и крикнула кому-то в глубину сада:

– Смотри, какая милая такса!

Я подмигнул Руде, Руда – мне, и я прикрикнул на Жолсу:

– Иди, иди, не балуй!

Пусть все знают, что этот пес наш. Вдруг на углу улицы нам повстречалась целая куча ребят, и кто-то из них крикнул:

– Эй, ребята, что вы делаете с нашим Пецкой?

Куда вы его тащите?

Тут случилось такое, что вспомнить, и то страшно. Жолса вздрогнул, рванулся, веревка вырвалась у Руды из рук, а меня кто-то сзади схватил за плечо. Руда бросился вперед, словно хотел убежать, но его уже плотным кольцом окружили петипасские ребята. Я обернулся и увидел перед собой Анчу. Жолса сидел у её ног и тихо рычал.

10

В эту минуту мне хотелось только одного: очутиться где-нибудь далеко-далеко за семью горами. Проживи я на свете хоть сто лет, и то не забуду, как смотрела на меня Анча. Я чувствовал себя самым разнесчастным человеком в мире. Хоть бы она сказала что-нибудь, и то было бы легче. Но она лишь молча смотрела на меня. А потом получилось ещё обиднее. Анча обошла меня, словно я для неё не существовал, и присоединилась к мальчишкам, которые плотным кольцом окружили Руду. Среди них был и Лойза Салих. Он едва доставал Руде до плеча, но вид у него был бесстрашный. Грозя Руде кулаком, он кричал:

– Вы просто воришки! Вы украли у Анчи собаку!

А все остальные мальчишки, будто грозные судьи, смотрели на Руду и кивали в знак согласия головой.

Лойза пыжился от радости, как индюк. Он размахивал руками, бегал от одного к другому и всем объяснял:

– Я сейчас вам расскажу, как было дело! Они сидели под каштанами и о чем-то сговаривались.

Я это сразу заметил. Тогда мы пошли за Грудеком, а его не было дома. Тогда мы пошли за ними, а они тут ловили собак. Украли у Анчи её Пецку. Тогда мы пошли за Анчей.

Все ребята слушали, хотя и без него прекрасно знали, как все произошло. Единственный, кто не слушал, был Руда. Он стоял в плотном кольце петипас-ских ребят, покачивался на носках и щурил глаза. Страха у него не было. Он видел, что все ребята намного меньше его. Лойза Салих ещё разок крикнул:

– Эх вы, собачьи воры!

Но в ту же минуту он чуть не проглотил язык. Руда шагнул к нему и ухватил за плечо:

– Ты мне за это ответишь!

Лойза со страхом посмотрел на Руду. По правде говоря, Лойза был ещё малышом. Он весь сжался и оглянулся на остальных. А те изо всех сил закричали:

– Драбек бьет Лойзу!

В этом-то и была их ошибка. Руда сразу понял, что они его боятся. Он отпустил Лойзу и сделал вид, что хочет кинуться на ребят. Но вместо этого ещё сильнее прищурился и спросил тихим голосом:

– Это кто у вас ворует собак, а? Кто-то стоявший сзади всех ответил: