Тризна безумия - [3]
Именно в то утро он и обнаружил присутствие другого. В своих мыслях он встречал его повсюду. То он прячется в углу, то — за дверями; он внимательно наблюдал за каждым жестом и движением того, другого. Он приобрел умение распознавать его в любом, даже самом причудливом образе. Следил за тем, как он спасается бегством из столовой, подмешав к пище морфий. Он был практически везде, размножаясь как и его отец, по дому, на улице, во всем мире. А ночами он слышал его: тот, другой, хватал воздух ртом, стараясь разрушить стены, проникнуть к нему в спальню и там задушить, а потом вонзить ему под веки пылающие иглы и ожечь стопы его ног каленым железом. Но нет. Я отнюдь не намерен спать нынешней ночью. Ведь тот, другой, только и ждет, пока я не засну, чтобы вломиться в двери и обрядить меня в саван. Я знаю: он сгорает от желания вогнать иглы мне под ногти. Мне необходимо защищаться. Я должен как следует затворить дверь и придвинуть к ней пару массивных столов, взгроможденных друг на друга; тогда он не сможет войти. Я непременно закроюсь на замок. Даже на два замка! И потом еще на один. Я закроюсь на десять замков. Или лучше — на тысячу! А вокруг своей постели сооружу баррикаду и вырою ров.
В самом центре комнаты нужно будет повесить колокол. Только где же мне его взять? А кто это там, из угла, задает мне вопросы? Кто там? Колокол. Колокол. Колокол! Интересно, отчего слово «колокол» звенит, как колокол настоящий? Но где же мне достать этот колокол? Сеньорита, я желаю купить колокол. Это для того, чтобы я мог услышать того, другого, когда я сам начну вешаться. Я должен купить целую дюжину колоколов. Скажите, вы не дама с лестницы? Колокол! Прелесть, что за слово! Сеньорита, вы знаете, какого цвета бывают слова? Есть такие слова, которые звучат подобно колоколу. Что вы сказали? Что я не в своем уме? Бу-у-у-м! Один коло... Так я — безумен? Безумен в пространстве и времени! ВРЕМЯ и ПРОСТРАНСТВО... Именно, с прописных букв, и вверх тормашками! Кстати, вы не видели: тот, другой, уже здесь? А вдруг и он поинтересуется насчет дамы с лестницы?
Он почувствовал его физически лишь сегодня утром, когда возвращался домой. Тогда он совершенно уверился в том, что кто-то преследует его буквально по пятам. Стоило ему остановиться — тот, другой, также остановился. Возникла гнетущая, безнадежная тишина, которую никто и ничто не могло нарушить. Оставалось пройти два или три квартала — привычный маршрут — из бара домой. И как уже случалось каждым утром, он почти автоматически следовал своим путем. Но только теперь он знал наверняка: кто-то неизвестный замер у него за спиной. Какое-то время он еще выжидал, стараясь отдышаться и успокоить кровь, прилившую к лицу. Его слух необыкновенно обострился: сейчас он даже был способен услышать, как падает на пол булавка; его уши улавливали любой звук. Где-то далеко трижды пробили часы на городской башне. Три размеренных, с промежутками, удара, в которых звучала надежда, словно бы это реальный звонарь что есть сил звонит в колокол, пытаясь выпустить на волю все его страхи. Чувство страха. Я ощущал страх, подумать только! Я, три раза встречавшийся со смертью лицом к лицу и, тем не менее, оставшийся в живых. Постепенно ко мне возвратилась способность рассуждать. Возможно, причина всего — обман слуха или расстроенные нервы. Самое главное — это сделать первый шаг. А потом — пройти еще два квартала. Пересилить свой страх, от которого я не мог двинуть ни рукой, ни ногой, словно несмышленый малыш.
С большим трудом, но все-таки он пошел. И тот, другой — устремился ему вослед. Он отчетливо различал шум шагов по тротуару. Шаги были двойные, четкие — у кого, скажите на милость, они вызвали бы сомнение? Да-да. Безусловно, за ним кто-то следовал. Правда теперь он ощущал его уже иначе. Присутствие того, другого, теперь хорошо прослушивалось; он ощущал его практически у себя за спиной. Что-то так и оставшееся за границами его разумения, вынудило его пересечь бегом совсем пустынную улицу. После этого он остановился и продолжительное время не двигался с места. Насколько продолжительное — он затруднился бы сказать, однако в суматошной буре его воспоминаний предстало нечто такое, что он помнил всегда. Когда он повернулся и встретился глазами с тем,
