Тридцать три несчастья. Том 4. Занавес опускается - [144]

– А как быть с Кит? – осведомилась Вайолет.

– Я на опыте убедился, что Сникеты – такие же смутьяны, как Бодлеры, – ответил Ишмаэль. – Потому-то я и предложил оставить Кит на прибрежной отмели, чтобы она не внесла смуту в колонию. Но если вы согласитесь выбрать простую жизнь, то, думаю, ее тоже удастся уговорить.

Бодлеры с сомнением поглядели друг на друга. Они уже знали, что Кит хочет вернуться в большой мир и добиться справедливого правосудия, и они сами, будучи волонтерами, мечтали присоединиться к ней. Но в то же время дети не были уверены, что готовы бросить первое найденное ими безопасное пристанище, даже если оно скучновато.

– А мы не можем остаться здесь, но вести более сложную жизнь и пользоваться предметами и документами, хранящимися в чащобе? – спросил Клаус.

– Специями, – добавила Солнышко.

– И держать это в секрете от остальных? – Ишмаэль нахмурил брови.

– Это то, что делаете вы, – не выдержал Клаус. – Целый день сидите на кресле и стараетесь уберечь остров от обломков большого мира, а по ночам крадетесь на абсолютно здоровых ногах в чащобу, ведете записи в дневнике и при этом лакомитесь горькими яблоками. Вы хотите, чтобы все вели простую безопасную жизнь – кроме вас.

– Никто не имеет права вести такую жизнь, как я. – Ишмаэль с грустным видом подергал бороду. – Я провел бесконечные годы, составляя список всех предметов, прибитых к берегу, и всех историй, связанных с этими предметами. Я реставрировал все документы, поврежденные морем, и записал важные детали. После этого чтения мне известно больше об истории мирового вероломства, чем кому-либо, и, как выразился когда-то один мой коллега, история эта представляет собой не более чем реестр преступлений, безумств и людских несчастий.

– Гиббон[56], – пробормотала Солнышко. Она имела в виду нечто вроде «мы все равно хотим прочитать эту историю, какой бы трагичной она ни была». И старшие брат и сестра поспешили перевести ее слова.

Однако Ишмаэль опять потянул себя за бороду и решительно покачал головой:

– Как вы не понимаете? Я не просто рекомендатель колонии, я – отец колонии. Я прячу библиотеку от людей, о которых забочусь, чтобы их не потревожили страшные тайны мира.

Рекомендатель сунул руку в карман и показал детям маленький предмет. Бодлеры увидели роскошное кольцо, украшенное инициалом «Р», и стали разглядывать его в полном недоумении.

Ишмаэль раскрыл громадную книгу, лежавшую у него на коленях, и перевернул несколько страниц, ища нужную запись.

– Это кольцо принадлежало герцогине Виннипег, она подарила его своей дочери, тоже герцогине Виннипег, а та – своей, и так далее, и так далее. Наконец последняя герцогиня Виннипег присоединилась к Г. П. В. и отдала кольцо брату Кит Сникет. А он подарил его вашей маме. По непонятной мне причине она отдала ему кольцо обратно, и тогда он подарил его Кит, а она отдала его вашему отцу, который и подарил его вашей маме, когда они поженились. Она держала его в деревянной шкатулке, которая отпиралась ключиком, в свою очередь лежавшим в деревянной шкатулке, которая отпиралась только с помощью кода, а его Кит Сникет узнала от своего деда. Шкатулка превратилась в золу во время пожара, уничтожившего особняк Бодлеров. Капитан Уиддершинс нашел кольцо в этих руинах, но потом потерял его во время шторма, и море в конце концов выбросило его на наш берег.

– Никлот?[57] – задала вопрос Солнышко, желая сказать: «Зачем вы рассказываете нам про кольцо?»

– Главное в этой истории не кольцо, – сказал Ишмаэль. – Главное то, что вы видите его впервые. А ведь кольцо с его долгой предысторией не один год находилось у вас в доме, но родители никогда о нем не упоминали. Они никогда не рассказывали вам про герцогиню Виннипег, или про капитана Уиддершинса, или про семью Сникет, или про Г. П. В. Родители не рассказывали вам про то, как жили здесь, как их вынудили покинуть остров, и вообще ни о каких других деталях их злополучной истории. Они никогда не рассказывали вам всей своей истории.

– Так дайте нам прочесть эту книгу, – сказал Клаус, – и мы сами все узнаем про это.

Ишмаэль покачал головой.

– Вы не понимаете, – сказал он фразу, которая среднему Бодлеру, когда ему так говорили, очень не нравилась. – Родители не рассказывали вам всего, потому что хотели защитить вас, укрыть, как эта яблоня укрывает все лежащие в чащобе предметы от частых штормов и как я укрываю колонистов от сложной людской истории. Ни один разумный родитель не даст своему ребенку прочесть хотя бы заглавие этой печальной и страшной хроники, если у него есть возможность удерживать своих детей вдали от вероломного мира. Теперь, когда судьба привела вас сюда, не хотите ли вы отнестись с уважением к желанию своих родителей?

Ишмаэль закрыл книгу, встал и оглядел по очереди троих Бодлеров.

– Хотя ваши родители и умерли, – тихо сказал он, – это не значит, что они предали вас. И вы подтвердите это, если останетесь здесь и будете вести ту жизнь, какой они для вас хотели.

Вайолет снова вспомнила, как мама принесла ей чашку анисового чая в тот неспокойный вечер.

– Вы уверены, что родители хотели именно этого? – спросила она, сомневаясь, будет ли правдив ответ.