Тридцать ночей с мужем-горцем - [53]

На длинном столе у дальней стены Кейт нашла кувшин воды. Там же находилась чаша и мыло. Она взяла мыло и понюхала его. В отличие от лавандового, что ей давали в Дан Арде, это пахло лимоном и мятой. Интересненько. Если она помнит историю, в этой части мира лимон появится только через пару столетий, так что это должно быть что-то другое. Какая-то трава? Она спросит об этом завтра у Маргарет. А сейчас пора спать.

Это была одна из самых больших кроватей, которую она когда-либо видела. Шторы, висящие вокруг нее, на ощупь напоминали тяжелый бархат. Развязав их и вытянув вдоль постели, она оказалась в невероятно уютном гнездышке, в котором хорошо коротать долгие зимние ночи. Откинув покрывала, Кейт забралась на постель и легла. Поднеся покрывала к носу, она глубоко вдохнула. Лимон и мята. Снова аромат Коннора.

Кейтлин закрыла глаза, и при мысли о нем по ее телу пробежали мурашки. Что ей с ним делать? Ни один другой мужчина не дарил ей таких ощущений.

Предполагалось, что все происходящее будет лишь обязанностью, сделкой, обычным, скоротечным приключением. Она здесь лишь для того, чтобы помочь ему, а потом отправится обратно домой. Коннор ясно дал ей понять, что у них нет будущего. Не позволяя Кейт поддаться иллюзиям, он четко обозначил, что от нее требуется: пожениться, спасти его сестру, вернуться домой.

Но как же так получилось, что дело приняло слишком личный оборот? Конечно, она не может думать всерьез о таком, как он. Властный и высокомерный, два качества, которые после Ричарда она вычеркнула из своего списка предпочтений. Но апогей всего — распоряжения, которые Коннор отдает ей, словно имеет на это право, словно завтра не наступит. И в каком-то смысле оно и не наступит. В это же время на следующей неделе Коннора даже в живых уже не будет.

Но Боже, от поцелуев этого мужчины у нее поджимаются пальчики на ногах. Она улыбнулась и легла на подушку. Та тоже пахла Коннором.

Она села, широко распахнув глаза. Подушка пахла Коннором. Покрывала и мыло пахли Коннором. Именно из комода в этой комнате он достал рубашку.

Кейтлин слезла с кровати и бросилась поднимать крышку сундука. Она достала сверху еще одну рубашку и понюхала ее. Коннор. Она положила ее на место и, оглянувшись, закрыла сундук. Когда-то здесь была спальня его деда, а теперь эта комната его.

— А это, — тихо сама себе сказала девушка, рассматривая массивный предмет мебели, с которого только что слезла, — это его кровать.

Коннор говорил, что будет в комнате прямо под ней. Но они проходили мимо той комнаты, когда поднимались, и она показалась Кейтлин чем-то вроде гостиной.

Так что ее рыцарь в сверкающих доспехах, мужчина, который, с тех пор как она здесь, спасал ее намного чаще, чем ей хотелось бы признать, отдал ей эту прекрасную постель и теперь пытался пристроить свое роскошное мощное тело в холодном кресле внизу.

— Вот черт. — Кейт всегда страдала от чувства вины.

Стащив с кровати шерстяное одеяло и подушку, она направилась к двери. Это меньшее, что она могла сделать.

Коннор проснулся от шороха одежды.

Лишь огонь в камине освещал комнату. Но он уже давно был опытным воином, и ничем не выдавал себя. Бесшумно потянувшись к кинжалу у бедра, Коннор затаился.

Глубоко вдохнув, он почувствовал запах Кейт. Практически весь день он вдыхал этот одурманивающий аромат, так что тотчас же узнал его. Что она на сей раз замыслила?

Чуть приоткрыв глаза, Коннор наблюдал, как, комкая что-то в руках, она тихо, пока случайно не наткнулась на одно из кресел, что стояло ближе к двери, подбиралась к нему.

— Черт, — выдохнула она, чуть пошатнувшись. Девушка уронила что-то на пол, но продолжала идти к нему.

Коннору с трудом удалось сохранить бесстрастное лицо, он плотно закрыл глаза, когда она подошла ближе.

— Коннор? — шепотом позвала она.

Коннор мгновение раздумывал, что сказать ей, но вместо этого решил выяснить, что же она будет делать. Он ответил тихим похрапыванием.

— О, Боже, — прозвучало в ответ. — Подумать только.

Теперь ее голос послышался совсем рядом с ним.

Коннор почувствовал легкое прикосновение к голым ногам и груди, и, вздрогнув, понял, что она укрывает его. Когда Кейтлин накрывала одеялом его плечи, ее волосы слегка задевали его лицо.

Она отошла, так что у Коннора появилась возможность бросить еще один взгляд украдкой. Она наклонилась подобрать то, что у нее упало на пол.

Увидев ее голые ноги, обнажившиеся до бедер, когда она нагнулась, он почувствовал, как возбуждается до боли. Слава Богу, она накрыла его тяжелым шерстяным одеялом, иначе бы, конечно, все заметила.

Кейт повернулась к нему, и он снова закрыл глаза. Теперь она была очень близко, одним коленом упираясь в кресло, и пыталась, не разбудив его, подпихнуть ему под голову подушку.

Коннор не смог сдержаться и коснулся ее. Он тяжело вздохнул и повернулся, проведя рукой по ее голой ноге, по бедру, удерживая ее. Кожа была даже мягче, чем казалась на вид, и потребовалось все его самообладание, чтобы не подмять девушку под себя.

— Вот черт, — едва слышно произнесла она, на пару долгих секунд замерев на месте.

Потом она медленно подняла его руку, положив ее ему на грудь, и отстранилась.