Три орешка для Ксюши - [12]

– Такая стерва! – негодует Рита, и я понимаю, для чего ей понадобилась: перемыть косточки новой соседке, с которой у Риты явно не заладилось общение.

Наклонив голову, я присматриваюсь к девушке. Ничего так. Стройная шатенка, довольно высокая и стильная, насколько это позволяет ее работа. Синие джинсы, серая кофточка, зато туфли на высоком. Сдержанная элегантность, ни капли неряшливости, но и никакого выпендрежа – ничто не должно отвлекать покупателя от цветов.

– Как у тебя с ним? – спрашиваю я.

На самом деле мне абсолютно все равно, и Рита это прекрасно понимает. Сгорай я от ревности или злорадствующего любопытства, вопрос вышел бы совсем другим, что-то вроде: «на личную жизнь не жалуешься?».

– С ним? – удивленно переспрашивает Рита, словно я единственная, кто еще не в курсе, – с ним давно ничего. Они, представляешь, все-таки оказались супругами. А у тебя как? – тихо добавляет она.

– Работаю, – отрывисто отвечаю я, разрывая тараньку.

– Просто Афанасьевна предложила больше, вот я ушла, – сказала Рита дрожащим голосом и вдруг заплакала, – господи, ну за что тебе все это?

Господи, мысленно повторяю я, неужели мне и вправду так не везет, что даже Рита не в состоянии сдержаться? Себя же жалеть у меня, если честно, совершенно нет времени.

Каждое утро ровно в шесть пятнадцать я начинаю раскладывать на прилавке пробирающие холодом от кончиков пальцев до сердечной мышцы морковь и свеклу, картошку и капусту, счищаю, стирая пальцы, окаменевшую землю. Тщательно перебираю овощи: те, которые один к одному, будут заискивающе встречать покупателей, остальные – кривые, мелкие, подсохшие, размягченные и просто гнилые, а таких большинство, летят в мешок, откуда, уж будьте уверены, непременно доберутся до вашей кухни.

– Что за кипеш? – кивает за окно Виорел, когда мы въезжаем на рынок.

Повернув голову, я вижу, что на рынке действительно царит непривычное в этот рассветный час беспокойство. Георгиевна, отбиваясь от толпы теток, в которых я узнаю таких же реализаторов, как я, пятится в нашу сторону. Судя по жестам и артикуляции наступающих, Георгиевну ожидает непростой денек, раз уж с утра все пошло наперекосяк. Женщины дерут глотки, не скупятся на театральные жесты и даже тычут пальцами в небо, ведь это на его на фоне высится огромный крест с купола возводимой прямо за рыночным забором церкви.

– Ксюша, отойдем, разговор есть.

Заметив «москвич», Георгиевна сбежала с поля битвы и схватила меня за руку, стоило мне выйти из машины.

– Ксюха, не слушай! – закричали мне бабы. – Христа на ней нет!

– Ой, дуры дремучие, – вздохнула Георгиевна и потащила меня в старый строительный вагон, в одной половине которого располагался ее «кабинет», а в другой, за фанерным листом – ночная сторожка.

– Чаю хочешь? – подняла чайник Георгиевна.

Раньше я здесь не бывала, и теперь выглядела, наверное, забитой, с удивлением рассматривая пожелтевший от старости дисковый телефон и небольшой дребезжащий холодильник. Мне и в голову не могло прийти, что в вагончике может быть хоть какая-то техника. Благодарно кивнув, я приняла из рук Георгиевны раскаленный стакан и еще раз кивнула, когда хозяйка предложила мне брынзы.

– Ксюша выручай, – сказала Георгиевна, доставая из холодильника отдающий овцой пакет, – ты у нас молодая, должна понять.

Через полчаса я вышла из вагона и, приподняв горло свитера, почувствовала, что руки мои насквозь пропахли брынзой. В кармане у меня лежали пятьсот леев – аванс за работу и компенсация за предательство. Во всяком случае, бабы встретили меня хмурым молчанием, догадавшись, что так долго отнекиваться я не могла.

Плевать на шушуканье за спиной, решила я, мне деньги нужны. А еще – клиника для отца – Георгиевна побожилась, что теперь-то Афанасьевна точно поможет.

Неделю спустя Виорел заезжает за мной без десяти шесть, вот только не утра, а вечера и, видимо поэтому, а может оттого, что затея ему нравилась не больше, чем базарным теткам, встречает меня он хмуро и даже не произносит привычных слов о карете. Подъезжая к центральной площади, «москвич» останавливается напротив японского ресторана, и я вдруг понимаю, что мой сегодняшний маршрут начался, по большому счету, именно здесь.

– Как я выгляжу? – поворачиваюсь я к Виорелу.

– Ты очень красивая! – отвечает он и поворачивает ко мне зеркало заднего вида, видимо, опасаясь, что я могу заподозрить его в неискренности.

Из зеркала на меня глядит стерва с тонко прочерченными бровями, ярко-алыми губами со стекающей искусственной струйкой «крови» и голубыми глазами на фоне фиолетовых век. Поверх черного свитера на мне – двуцветная накидка, оранжевая изнутри и черная снаружи – сувенирная подачка от оператора мобильной связи.

– Настоящая вампирша, – восторженно объявляет Виорел.

Что ж, ничего не имею против, особенно, если ассоциация с вурдалаками будет первым выводом, к которому придут мои покупатели.

«Москвич» останавливается у ночного клуба «Сити», и я оборачиваюсь назад. Если бы позади нас выстроилась целая вереница машин, пусть и с настоящими вампирами внутри, я бы их все равно не заметила.

Просто потому, что никакого окна сзади не было. А была гора из улыбающихся тыкв, из-за которой Виорелу пришлось даже корячиться, вытаскивая из машины заднее сиденье.