Три мушкетера. Том второй - [62]

 -- Куда мы идемъ? спросилъ онъ жестомъ.

 Атосъ указалъ ему на бастіонъ.

 -- Вѣдь мы, продолжалъ на томъ же нѣмомъ діалектѣ Гримо,-- тамъ оставимъ наши шкуры.

 Атосъ поднялъ глаза и руки къ небу.

 Гримо поставилъ корзину на землю и сѣлъ, отрицательно покачавъ головой.

 Атосъ вынулъ изъ-за кушака пистолетъ, осмотрѣлъ его кремень, зарядилъ его и приставилъ дуло къ уху Гримо.

 Гримо вскочилъ на ноги, точно онъ былъ на пружинѣ.

 Атосъ подалъ ему знакъ взять съ земли корзину и идти впередъ. Гримо повиновался. Все, что выигралъ Гримо изъ этой пантомимы, продолжавшейся одну минуту, было то, что изъ арьергарда онъ перешелъ въ авангардъ. Взобравшись на бастіонъ, четыре друга обернулись.

 Болѣе 300 солдатъ разныхъ полковъ собрались у выхода изъ лагеря, и въ одной изъ группъ можно было различить де-Бюзиньи, драгуна, швейцарца и четвертаго офицера, участвовавшаго въ пари. Атосъ снялъ свою шляпу, надѣлъ ее на конецъ шпаги и помахалъ ею въ воздухѣ. Всѣ зрители отвѣтили ему на поклонъ, сопровождая эту вѣжливость громкими возгласами "ура", долетѣвшими до нихъ. Послѣ этого они, всѣ четверо, скрылись въ бастіонѣ, куда еще прежде всѣхъ прошелъ Гримо.

 

XX. Сов ѣ щаніе мушкетеровъ.

 Предположенія Атоса вполнѣ подтвердились: на бастіонѣ никого не было, кромѣ человѣкъ двѣнадцати убитыхъ, какъ французовъ, такъ и рошельцевъ.

 -- Господа, сказалъ Атосъ, принявшій на себя начальство надъ экспедиціей,-- пока Гримо будетъ собирать намъ столъ, мы соберемъ всѣ ружья и патроны; къ тому же это занятіе нисколько не помѣшаетъ намъ разговаривать. Эти господа, прибавилъ онъ, указывая на убитыхъ,-- не услышатъ насъ.

 -- На всякій случай можно бы сбросить ихъ въ ровъ, подалъ свое мнѣніе Портосъ,-- удостовѣрившись сначала, что карманы ихъ пусты.

 -- Да, проговорилъ Атосъ,-- это ужъ дѣло Гримо.

 -- Въ такомъ случаѣ, предложилъ д'Артаньянъ, пусть Гримо ихъ обыщетъ и переброситъ черезъ стѣну.

 -- Лучше намъ этого не дѣлать, сказалъ Атосъ,-- они могутъ оказаться полезными.

 -- Эти мертвецы могутъ оказаться намъ полезными? удивился Портосъ.-- Да ты съ ума сходишь, любезный другъ!

 -- Не судите строго, говоритъ Евангеліе и кардиналъ, отвѣтилъ Атосъ:-- Сколько ружей, господа?

 -- Двѣнадцать, отвѣтилъ Арамисъ.

 -- Сколько патроновъ?

 -- Съ сотню.

 -- Это все, что намъ нужно; зарядимте ружья.

 Четыре мушкетера принялись за дѣло. Они кончали заряжать послѣднее ружье, когда Гримо подалъ имъ знакъ, что завтракъ готовъ.

 Атосъ тоже жестомъ отвѣтилъ: "хорошо", и указалъ Гримо на нѣчто вродѣ каменной будки, гдѣ, какъ послѣдній понялъ, онъ долженъ былъ остаться на стражѣ; чтобъ нѣсколько смягчить часы скучнаго караула, Атосъ позволилъ ему захватить съ собой хлѣбъ, двѣ котлетки и бутылку вина.

 -- А теперь сядемъ за столъ, сказалъ Атосъ.

 Четыре друга сѣли на землю, скрестивши ноги, какъ турки или портные.

 -- Ну, теперь, сказалъ д'Артаньянъ:-- когда тебѣ нечего бояться, что тебя подслушаютъ, надѣюсь, что ты подѣлишься съ нами своимъ секретомъ.

 -- Надѣюсь, что я вамъ доставлю въ одно время и удовольствіе, и славу, господа, началъ Атосъ.-- Я заставилъ васъ сдѣлать прелестную прогулку, затѣмъ передъ вами стоитъ вкусный завтракъ и 500 человѣкъ зрителей, стоящихъ тамъ, которыхъ вы можете сами видѣть изъ-за бойницъ и которые принимаютъ насъ за сумасшедшихъ или героевъ,-- два класса дураковъ, имѣющихъ сходство другъ съ другомъ.

 -- Но въ чемъ же тайна? спросилъ д'Артаньянъ.

 -- А тайна моя въ томъ, отвѣчалъ Атосъ:-- что вчера вечеромъ я видѣлъ милэди.

 Д'Артаньянъ поднесъ было уже стаканъ ко рту, но при имени милэди рука его такъ сильно задрожала, что онъ принужденъ былъ поставить стаканъ на землю, чтобы не расплескать вино.

 -- Ты видѣлъ твою...?

 -- Тс! перебилъ Атосъ:-- вы забываете, любезный другъ, что эти господа не посвящены въ мои семейныя дѣла: я видѣлъ милэди.

 -- Гдѣ? спросилъ д'Артаньянъ.

 -- Приблизительно въ двухъ лье итсюда, въ гостиницѣ Красной Голубятни.

 -- Тогда я погибъ, прошепталъ д'Артаньянъ.

 -- Нѣтъ, не совсѣмъ еще, возразилъ Атосъ:-- потому что въ настоящую минуту она уже, вѣроятно, покинула берега Франціи.

 Д'Артаньянъ вздохнулъ съ облегченіемъ.

 -- Въ концѣ концовъ, спросилъ Портосъ,-- кто же эта милэди?

 -- Очаровательная женщина, отвѣтилъ Атосъ, отпивая изъ стакана пѣнистое вино.-- Подлецъ трактирщикъ! вскричалъ онъ,-- далъ намъ анжуйскаго вина вмѣсто шампанскаго и воображаетъ, что мы дадимся въ обманъ! Да, продолжалъ онъ,-- очаровательная женщина, которая очень благосклонно отнеслась къ нашему другу, д'Артаньяну, но онъ сдѣлалъ ей какую-то гнусность, вслѣдствіе чего она попробовала съ мѣсяцъ тому назадъ отомстить за себя и хотѣла убить его при помощи убійцъ; восемь дней тому назадъ она сдѣлала попытку его отравить, а вчера выпросила его голову у кардинала.

 -- Какъ! выпросила мою голову у кардинала? вскричалъ д'Артаньянъ, блѣдный отъ ужаса.

 -- Да, сказалъ Портосъ,-- это такая же истина, какъ евангельская: я слышалъ это собственными ушами.

 -- И я тоже, подтвердилъ Арамисъ.

 -- Въ такомъ случаѣ, проговорилъ д'Артаньянъ, въ полномъ уныніи и отчаяніи опуская руки,-- всякая дальнѣйшая борьба вполнѣ безполезна; лучше мнѣ пустить пулю въ лобъ, чтобы положить всему конецъ.