Три девицы под окном - [33]

Мама возвращалась из своего санатория послезавтра. Она ещё не была в курсе того, как всё изменилось за этот месяц.

– Ты бросаешь нас? – спросила Ася в лоб. Отец изменился в лице и горячо воскликнул:

– Ну что ты, Аська! Как тебе такое в голову только могло прийти!

– Но… – Ася до сих пор колебалась, стоит ли вслух озвучивать свои обвинения, словно, непроизнесённые, они всё ещё могли оказаться лишь вздорной фантазией и бесследно развеяться в воздухе. – Ведь ты жил всё это время с какой-то женщиной, – решилась она наконец. Отец опустил глаза.

– Маме ты сказал, что у тебя много работы, сослал её в санаторий, а сам со своей… – она запнулась, – любовницей отправился отдыхать на юг. Куда вы ездили? В Сочи, Гагры?..

– В Юрмалу, – промямлил отец. Ну, пусть даже в Юрмалу… какая разница? Словно это что-то меняло в сути проблемы.

– И ты полагаешь, – безжалостно припечатала его Ася, – что после того, как всё открылось, наша жизнь останется прежней?

– Ты хочешь рассказать маме? – упавшим голосом поинтересовался он. Дочь задумалась, снова тщательно подбирая слова.

– Это зависит от того, чего хочешь ты сам. Уйти из семьи или остаться?

– Никто не собирается уходить! – запальчиво воскликнул отец, но тут же сбавил пыл. – Во всяком случае, пока. Но, детка, даже если я и решу, что… то это будет уход лишь от мамы. Не от тебя. Ты навсегда останешься моей дочерью, на наши с тобой отношения это никак не повлияет!

– Ты уверен? – усмехнулась она язвительно, хотя ей было совсем не весело. – Уверен в том, что в моём к тебе отношении тоже ничего не изменится?..

Он подавленно и виновато замолчал.

– Ладно, – сжалилась Ася, решив, что им обоим необходима пауза. Она слишком устала с дороги, чтобы прямо сейчас размышлять о столь серьёзных вещах, свалившихся ей как снег на голову. – Давай-ка дуй в магазин и купи какой-нибудь жратвы, а то в холодильнике шаром покати. Я тут пока хоть пыль протру да цветы полью. Нужно вернуть нашей квартире мало-мальски жилой вид, чтобы маман ничего не заподозрила, когда возвратится.

Когда отец ушёл за продуктами, она лихорадочно, как утопающий за соломинку, схватилась за мокрую тряпку и принялась с ожесточением возить ею по поверхностям мебели. Ей казалось, что физический труд способен отвлечь от тревожных мыслей, однако они всё равно проникали в голову, как назойливые тараканы сквозь щели. Ася понимала, что теперь и ей, и отцу придётся жить по новым правилам, если они хотят сохранить хотя бы видимость семьи. Они должны безоговорочно принять эти законы, сжать зубы и жить дальше – ради маминого спокойствия.

Ася не могла допустить, чтобы какая-нибудь случайная прошмандовка (а она не сомневалась, что с той женщиной у отца не было ничего серьёзного) разрушила их образцово-показательную ячейку общества. Что бы там ни блеял отец о том, что сам решает, покинуть ему семью или нет, Ася знала совершенно точно: позволить ему уйти она просто не может. И не позволит! Ни одна проститутка в мире не получит её папу – если надо, Ася лично перегрызёт ей глотку, обольёт рожу кислотой, выколет зенки, космы повыдирает… или что там ещё полагается делать с коварными разлучницами?

К тому моменту, как отец вернулся из магазина, у неё уже созрел примерный план действий.

– Во-первых, – сказала она, – не вздумай плести маме этот бред о том, что ты якобы загорел возле останкинского пруда. Она всё-таки не идиотка, да и загар у тебя не местный. Лучше сказать правду… частично, конечно. Например, что какой-нибудь приятель или коллега пригласил тебя на свой день рождения, который справлял в Юрмале. Скажи, что провёл весь день с именинником на пляже в большой компании – вы жарили шашлыки, пили рижский бальзам и так далее. Ничего предосудительного нет в том, что ты вырвался из Москвы на выходные. Мама это поймёт и даже одобрит, ей и самой было ужасно жаль, что в этом году ты остался без отпуска. К тому же, тем самым ты подстрахуешься…

– В каком смысле? – не понял отец. Всё это время он послушно, как школьник в первый день занятий, внимал дочери и суетливо кивал, согласный на всё – жалкий, пойманный с поличным, отвратительный!..

– На случай, если вдруг кто-то видел тебя в Юрмале и узнал. Ты всё-таки известная персона, лицо с телевидения, – преодолевая отвращение, пояснила Ася.

– Хорошо, – снова послушно кивнул отец, чувствуя себя крайне смущённым: не каждый день родная дочь учит тебя, как скрывать любовную связь от законной жены.

– Во-вторых, – продолжала Ася, – не вздумай встречаться со своей… – она сделала многозначительную паузу, – по крайней мере в первые пару недель после маминого возвращения. Всё своё внимание, всю заботу ты должен нести в семью. Дари маме цветы, ухаживай за ней, приглашай в театр и ресторан, показывай, как соскучился за этот месяц, не задерживайся на работе – сразу спеши домой. Про регулярный и качественный секс, думаю, напоминать не надо?

– Аська!!! – отец был явно шокирован. Он залился краской и боялся посмотреть дочке в глаза.

– Что – Аська? – одёрнула она. – Ты должен вселить в неё стопроцентную уверенность, что изголодался за этот месяц по женскому телу.