Третий вариант - [5]

Дома Федя первым делом достал из буфета бутылку коньяка и бокалы. Спросил:

— Выпьешь? — И, видя, что Ян колеблется, добавил: — Рекомендую как врач. Иначе фиг заснёшь.

— А ты заснёшь? — со значением спросил Ян, принимая бокал.

Федя, надо признать, соображал быстро. Оценить интонацию, просечь намёк, прикинуть варианты, выбрать линию поведения — на всё это ему понадобилось не больше секунды. Застывшее на миг лицо, быстрое движение глаз в сторону, и вот уже в уголках рта насмешливые складки, бровь иронически изогнута, взгляд — острый и прямой, как клинок шпаги.

— Без коньяка — вряд ли. А у тебя есть основания считать, что я чем-то принципиально отличаюсь от тебя?

Хорошо у него получилось. Убедительно. Не будь той секундной заминки, Ян бы мог и поверить.

— Судя по классике, должен бы отличаться. Не тошнит тебя? Голова не кружится? Мальчики кровавые… точнее, девочки — в глазах не стоят?

— Эк тебя подкосило… — Федя присвистнул. — Кажется, я был неправ, Янек. Пить тебе не стоит. Не ровен час, до зелёных чёртиков договоришься.

— Брось, Федя, не сотрясай зря воздух. Я знаю, что Лулу убил ты.

— Да? И зачем я это сделал? А главное — как и когда? Или у тебя провалы в памяти, и ты забыл, что после ухода Лулу я сидел за столом как пришитый — до тех пор, пока Аська не свалилась тебе на руки?

— Вот именно, до тех пор, пока, — многозначительно повторил Ян. — Зато потом очень даже резво бегал. Минут пять. Или даже семь.

— А сколько, по твоему, нужно времени, чтобы добежать от Аськиной веранды до моего гаража, открыть гараж, открыть машину, достать чемодан и вернуться? Причём вернуться не напрямик, а в обход, потому что с чемоданом через забор не очень-то перелезешь. Хочешь, завтра проверим с секундомером? Ладно, пусть я тайный рекордсмен по бегу с препятствиями, объясни мне, какого рожна заскулила Айша и почему Ася потеряла сознание, если Лулу в это время была ещё жива?

— Айша заскулила, потому что Асе стало плохо. Собака такие вещи определяет на слух, по походке хозяйки. А плохо Асе стало, потому что она содрала пластырь, и её утренний порез снова закровил.

— Ну конечно! — В голосе Фёдора было столько яда, что хоть в пробирку собирай. — От вида пары капель крови ей так поплохело, что мне пришлось колоть камфору. И Лулу Ася, как только пришла в себя, вспомнила исключительно из-за утреннего пореза.

— Колоть камфору тебе пришлось потому, что у тебя не было другого предлога скрыться с наших глаз, — подчёркнуто терпеливо объяснил Ян. — А что касается Аси… Увы, Ася в этом дерьме замазана по уши. Она создала тебе алиби, спровоцировав свой обморок и убедив нас, что Лулу была мертва к тому моменту, когда ты побежал за чемоданом. Подозреваю, что этот самый чемодан ты заранее припрятал где-нибудь в малиннике. Не удивлюсь, если Ася перенесла его к самому крыльцу Лулу: у тебя-то на счету была каждая секунда. Закрыть одежду, лицо, руки, чтобы не забрызгало кровью, зарезать человека, снять спецодежду, бросить вместе с ножом в камин… Кстати, во что ты упаковался?

— Твоя история, тебе видней, — съехидничал Федя.

— Думаю, в дождевик. Пахло там горелым полиэтиленом. Ты сказал Лулу, что пошёл дождь? Или это Ася как-то подготовила её к твоему маскараду? Ладно, неважно. Мне больше не даёт покоя вопрос, почему вы не отказались от своего плана, когда прибежала Айша. Всё остальное я могу понять. Лулу выследила вас с Асей и пригрозила рассказать всё Алику или даже его мафиозному папе, если вы не заплатите ей за молчание. Хорошо так заплатите, чтобы ей хватило на открытие собственного гадального салона. Таких денег у вас нет, а даже если бы и были… Это же Лулу. Нет никакой гарантии, что она будет молчать, даже если получит деньги. А папа у Алика — человек восточный, кто знает, на что он способен, если сочтёт, что задета честь семьи. В общем, стукачку надо заткнуть любой ценой и как можно скорее. Но не ценой же собственной свободы! Вы ведь понимали, что собака на участке практически исключает версию постороннего убийцы, потому Ася и отвела её на вязку. Так зачем было тупо следовать первоначальному плану, когда обстоятельства поменялись? Неужели нельзя было переиграть?

Федя неспешно допил свой коньяк, подумал и налил ещё.

— Можно я попрошу тебя сначала удовлетворить моё любопытство? — сказал он, когда Ян уже решил, что ответа не будет. — Ты намерен с кем-нибудь поделиться этой своей историей?

— Если ты не надумаешь заткнуть меня тем же способом, что и Лулу, — нет. Кстати, предупреждаю: я подстраховался. Пообещал с утра зайти к Лёвке и попросил его забрать с собой мой планшет. Не сомневаюсь, что следствие поинтересуется его содержимым, если я вдруг скоропостижно скончаюсь.

— Вот, значит, как… — Федя криво усмехнулся. — Совсем за подонка меня держишь? Ну, и пошёл ты на… Другу я, может, ещё чего-нибудь и сказал бы, а тому, кто ждёт от меня ножа в спину — извини.

* * *

Назавтра Ян ехал в электричке и думал, что ему, вероятно, придётся ещё не раз прокатиться к следователю в райцентр. Но в дачный посёлок он больше не вернётся. Не зря мудрые люди говорят, что в детство возврата нет. Не стоило и пытаться, только светлую память замарал.