Третий путь - [75]

День выдался теплым и даже солнечным. Нандин шел уже вторые сутки, и только сейчас смог развести костер, переломав старое скрюченное деревце и выбрав самые сухие ветви. Соорудив импровизированный вертел, он поставил жариться недавно пойманного зайца, готовясь к ужину. Пламя сильно дымило, но берсеркер и думать не мог, что в лесу найдутся люди, способные учуять запах.

Первым он услышал ржание лошади, и даже не сразу сообразил, что в лесу подобных животных не водится. Бросив готовящееся мясо, Нандин подобрал свои вещи и, заметая следы, отбежал от костра на несколько саженей, скрывшись в густом кустарнике. Он обнажил меч, готовый воспользоваться им, если его начнут искать.

Как он и полагал, это оказались викаране во главе с Лютером. Однако он удивился, насчитав так мало людей, да еще и в столь плачевном состоянии. Всего три человека, ведущие на поводу четырех навьюченных лошадей. Доспехи, помятые и заляпанные грязью, пестрели следами от когтей.

Завидев свежий костер с еще недожарившимся зайцем, они подняли державшие в руках мечи и пристально вгляделись в подлесок. Нандин едва дышал, чтобы не выдать себя. Их вид может оказаться лишь маскарадом, и стоит берсеркеру выскочить, как его пронзят арбалетные болты. Но что-то подсказывало, что все совсем не так.

Постояв так минут десять, викаране крепко стреножили коней и достали из сумок факелы, окружив ими костер, но пока не зажигая. Нандин понял, что про ужин ему сегодня можно забыть. Всего трое, подумал он, но лучшие из всех. Пусть уставшие и потрепанные, однако рисковать не стоит. Слишком взвешенные мысли для берсеркера, но лишь новое мышление позволило ему прожить так долго.

Он хотел дождаться ночи, а затем перебить викаранов. Они идут по следам Айвана, в Зел, и берсеркер собирался сделать мальчишке прощальный подарок, обрубив последние хвосты.

Однако ночь принесла с собой не только темноту, какая может быть лишь в лесу, но и нечто, что в ней скрывается. Духи, что вернулись после гибели, приняв облик тех, кто умер самой страшной смертью. Полесицы, придание о коих рассказал Нандину Айван, ухмыляясь тому, что смог устрашить самого берсеркера нелепыми россказнями.

Но здоровяк знал, что духи существуют. Обретая самый разный облик, от подобных жертве до чудовищ, обладающих кошмарной силой, они нападают на тех, кто нарушил их покой. Иногда это можно сделать, разворошив их обиталище, иногда просто оказавшись рядом, но зачастую они нападают сами, ища нечто, что потеряли при жизни.

Духов, что не должны пребывать в мире живых, все называют Посторонними, и лишь одна вещь способна их остановить. У Нандина ее не было.

* * *

Мерзкие твари напали с наступлением ночи. Первым их заметил часовой, подняв тревогу, первым и погиб. Лютер никогда не встречал Полесиц, но не раз сталкивался с Посторонними, ненавидя их почти так же, как колдунов. Викаранай считал этих духов прямым подтверждением связи магов с Бездной, их злобной и нечестивой натуры.

Все Полесицы явились в облике женщин в простых белых платьях до пят, с длинными распущенными волосами и острыми когтями. Завидев викаранов, они истошно завопили, их лица исказились гримасой жуткого гнева, а когти стали еще больше и острее.

Годарак, первый заступивший на караул, испугался и запаниковал, пусть и успел закричать о нападении. Он бросился на духов с простым мечом, и те разорвали его вместе с доспехами прежде, чем остальные успели достать Божий камень. Времени заряжать арбалеты не было, и викаране начали швырять болты прямо руками, отгоняя духов. Несколько Полесиц оказались на расстоянии удара, и рыцари бросились на них, зажимая скудное оружие в руках.

Через полчаса Посторонние убрались прочь, растворившись в тихой ночи, словно страшный сон, оставив после себя истерзанное тело викарана, следы когтей на доспехах и до смерти перепуганных лошадей, некоторые из которых порвали путы и умчались в лес вместе с припасами и оружием.

Во вторую ночь все повторилось, но, несмотря на подготовленность: факелы, весь имеющийся Божий камень и крепко привязанные лошади — Полесицам удалось убить второго рыцаря, ранить Войтоса, разорвать двух лошадей и еще одну серьезно ранить, и Лютеру пришлось лично прервать ее муки.

Третья ночь должна была стать решающей, ибо следующим днем они уже собирались оказаться в Зеле. На сей раз Лютер приказал своим последним людям забыть о сне, решив оказаться в городе уставшим, зато живым.

Неожиданно они почуяли запах дыма и жареного мяса.

— Мурра и остальные? — спросил Войтос, вместе со всеми вглядываясь в густой лес.

— Они уже давно должны быть в городе.

— Если их не задержали Посторонние.

— Они не рубили деревьев, — неуверенно подал голос рыцарь. — Недалеко от моего селения в лесу тоже живут подобные духи, только мы зовем их лесавками. Говорят, что если не вредить лесу, они никого не трогают, но стоит отломить хоть одну ветку, и домой уже не вернешься.

Лютер вспомнил погребальный костер, который они соорудили для погибших викаранов, срубив несколько деревьев. Лес огромен, и даже если вырубить сотню самых крупных стволов, это никак не навредит чащобе. Однако, судя по всему, Полесицы считали иначе. Посторонние всегда имеют собственное, отличное от прочих мнение.