Третьи лица - [12]

Тролли радостно ворчали, и радость эту не омрачил даже тот факт, что для их троих он едва ли станет самым сытным обедом в их жизни.

Связь с реальностью стала стремительно ускользать от него, мальчик терял сознание, и что-то ему говорило: он больше не очнется.

И в этой попытке забыться, отстраниться от тела и от боли, что причинял ему кровожадный огонь, он чуть было не упустил момент.

- Сражайся! – перед глазами снова возник тот момент, когда Торд безуспешно пытался обучить его фехтованию. – Не важно, насколько силен враг, ты должен сражаться. Когда дело касается жизни и смерти, никто не станет размышлять над честью. Будь ты хоть трижды стариком или младенцем, никто не смилостивиться. Перережут глотку – и дело с концом!

Веревка была крепкой: невероятно твердая, она была сплетена из нескольких особых сортов конопли и закреплена гибкой проволокой. Если бы Том не знал этого, то сейчас безуспешно пытался бы их перерезать, но он-то знал! Пару лет назад он изготовил добрых двадцать метров такого троса по поручению Торда. Это знание, может статься, спасет ему жизнь.

Проблема состояла в том, что такой трос был почти что безупречен: пенька из одного обычного и двух магических сортов растения позволяла ему гнуться и вытягиваться, наделяла пластичностью, а гибкая проволока добавляла ко всему этому небывалую прочность.

Вот только тролли не учли одного: нагреваясь, такая веревка сохраняла крепость, но становилась уязвимой, так что высвободиться не составит никакого труда, надо только как-то заставить двигаться онемевшие пальцы. И быстро.

Тому уже начало казаться, что его лицо расплавилось и вот-вот начнет капать в костер, но, к своему удивлению, он понял, что его тело намного прочнее, чем он на самом деле думает. Времени должно хватить!

Впившись зубами в шоколадное яблоко, он закрыл глаза и заставил себя сконцентрироваться на цели.

«Ну же, давай, безвольная сволочь!» - мысленно кричал он себе.

Невероятно распухшими пальцами он вынул из опаленного рукава острый осколок кости и, надеясь, что она не сломается, стал один за другим поддевать узлы, где проволока надежно вплеталась в волокна троса. Далеко он не доберется, но даже пары-тройки хватит, чтобы выбраться из этого пекла.

Его жизнь уходила с каждой лишней секундой, потраченной тогда, когда острие заточенного ребра промахивалось и угождало в его ладонь или палец свободной правой руки.

Еще чуть-чуть…

Чуть-чуть!..

Проволока лопнула – веревка затрещала, разрываясь в мелкие клочья.

Есть!

***

Однако в своих расчетах он не учел одного: после того, как веревка повержено лопнула, Том стал падать на самые жаркие угли.

Не раздумывая, он изловчился и ухватился руками за раскаленный прут. Итак опаленные ладони уже перестали чувствовать боль, но стремительно соскальзывали. Мальчик выгнул спину, как мог, и разжал начавшие приходить в чувства пальцы.

Через секунду он, шатаясь, уже стоял на ногах, разламывая подошвой сапог старые кости.

- Вонючка! – завопил старший тролль. – Убегает! Лови-и-и-и!

С ревом, достойным самого огромного слона, Вонючка вскочил с валуна и бросился в его сторону, размахивая над головой огромным узким ножом с длинной рукоятью, который со стороны слегка смахивал на целую саблю.

Времени на отдых не было.

Вонючка взмахнул ножом, но не рассчитал расстояние, и тот, со свистом разрезая воздух, прошел в нескольких сантиметрах над головой Тома. Тут же последовал вертикальный удар дубинкой от троллихи, которая явно не хотела выпускать из лап свой ужин.

Отбросив кость в сторону, Том отпрыгнул в сторону, но стоило ему приземлиться, как ногу задел пролетающий мимо шестопер старшего тролля. Вскрикнув скорее от неожиданности, чем от боли, он свалился на землю и сразу же стал пятиться.

Тролли давили на него кучей, загоняя в угол и отрезая от выхода. Ему оставалось только сражаться. Но чем?

Рука сама собой натолкнулась на лежащий в тени мешок.

Не теряя времени, Том вцепился в узел потными пальцами и стал судорожно пытаться развязать его, но ничего не выходило.

- Черт! – выругался он и поднял голову.

Вовремя: в него как раз летел один из тех огромных валунов, на котором сидели тролли.

С воплем он оттолкнулся ногами от земли и ударился головой об откуда-то возникшую стену. Тем временем камень стремительно приближался.

Мальчик закрыл глаза, приготовившись к смерти. Раздался грохот, уши заложило, а левую лодыжку придавило чем-то большим и круглым.

Жив!

Закинув мешок за спину – времени на препирания с узлом у него не было, - Том вцепился в штанину и стал выдергивать из-под валуна свою ногу. С каждым очередным рывком кожа на голени будто трещала по швам, разрываясь от напряжения, а кости размалывались в порошок под весом огромной каменюки, но он, закусив губу, продолжал свои попытки выбраться.

Хрясь!

Со звуком ломающегося черепа длинная трещина объявилась на верхушке валуна и стала сначала неловко, словно стесняясь, а потом стремительно опускаться ниже, разламывая камень на части.

Сквозь открывшуюся трещину на мальчика уставился огромный зеленый глаз.

- Он еще там! – оповестила своих Сопля. – Тащи его наружу, парни!

Тролли, как один, схватились за породу и стали тянуть себя, пытаясь до него добраться, но, сами того не понимая, помогли Тому выбраться.