Третьи лица - [11]
Наощупь он понял, что это заточенный осколок левого ребра, но вовсе не человеческого. Скорее животного поменьше – кролика или полевки.
Вот только Том успел порадоваться своей маленькой победе, как тут же очередная неудача заставила его усомниться в своем светлом будущем. Его руки, стянутые на запястье веревкой, стали стремительно неметь и навряд ли смогли бы сейчас перерезать путы.
Он выдохнул и расслабился, теряя всякую надежду и ощущая, как под его телом раз за разом ломаются кости мертвецов. Трупы. Кругом трупы. Скоро он к ним присоединится. Тогда зачем осложнять свой путь бесполезными надеждами? Они еще никого от пекла не спасали.
Тем временем вонь троллей медленно наполняла его легкие, и от этого запаха у мальчика кружилась голова. Жуткая троица собралась у костра и стала обсуждать, как и с чем его подать. Он мог поклясться: от этих разговоров у него самого разыгрался аппетит. И сколько он уже не ел? Хотя это уже не так важно, ведь скоро его сожрут!
У него началась паника.
- Успокойся! – хотел он крикнуть самому себе, но, к несчастью, изо рта вырвалось только бесполезное мычание.
- А можно облить его кроличьим жиром! – заорал молодой и еще ломающийся голос тролля, которого, кажется, звали Вонючкой. – Он так аппетитно пахнет!
- Остолоп, - послышался хлопок: тот первый, что побольше, влепил Вонючке подзатыльник. – Где мы тебе сейчас раздобудем жирных кроликов? Лучше распороть ему брюхо и заставить кишки танцевать над огнем! После этого они такие хрустящие и сочные, м-м-м…
Том мысленно ужаснулся и протестующе замычал.
- Нет, - словно услышав его мольбы, Сопля (видимо, среди троллей она считалась женщиной, так как голос ее был мягче и выше) запротестовала, - он же тогда подохнет, разве нет? Надо жарить его живьем, чтобы кровь запеклась в его тощей тушке, так намного лучше.
Сердце мальчика упало. Теперь идея о вспоротом брюхе казалась ему не такой уж и плохой.
- А может натереть его тушку перцем? Я слышал, людское мясцо с перцем отлично набивает брюхо!
- Хорошая идея, – безымянный тролль загоготал и громко облизнулся в предвкушении знатного ужина. – Еще лучше освежевать его заживо и затолкать перец под шкурку, чтобы остринка чувствовалась на языке!
Кровожадный ублюдок, Том в мыслях плюнул ему в лицо.
Сопля недовольно прокряхтела и встала со своего валуна, смачно плюнув в костер, от чего пламя зашипело и разгорелось еще ярче, и пошерудила толстым коротким пальцем в своей ноздре, выковыривая своих «тезок».
- Надоело! – со злостью прошипела она. – Давайте просто поджарим его и сожрем, пока его мясо от страха совсем не усохло!
Остальные поддержали ее одобрительными возгласами.
Том покрепче сжал кость и спрятал ее в рукаве, а в следующую секунду неведомая сила оторвала его от усеянного костями пола пещеры и подняла в воздух.
Запахло жареным.
Том судорожно перебирал в голове мысли. Перед глазами мелькали обрывки ткани – одежда – и тысячи черно-белых осколков человеческих и животных костей, которые не внушали ничего, кроме ужаса. Мальчик был уверен: от них еще никто не сбегал.
И почему же он должен быть первым? Что в нем такого особенного, чего не было у предыдущих жертв? В сердце начал расти гнев. Он кипел, бурлил в его душе и заставлял кровь струиться по венам с удвоенной силой.
Он хватался за любые идеи, но тут же отбрасывал их в сторону: до клинка не добраться, кость, зажатая в его руке, слишком маленькая и хлипкая. Она не перережет не только веревки, но и царапины на твердой зеленой шкуре троллей, напоминающей болотную тину, не оставит.
Остался только один шанс. Один самоубийственный, сумасшедший шанс на выживание.
Том кивнул самому себе. Сгореть.
Ох, слышал бы его сейчас Торд! Старый кузнец всегда корил его с излишнюю расчетливость и неуверенность в себе, но сейчас у Тома не было второго шанса, и если он сломает клинок, который кует, то никакие расчеты ему не помогут.
Сопля – ей богу, ему до кишечных колик нравилось это имя! – голыми руками взялась за раскаленный прут и поддела его под руки и ноги мальчика, завязанные за спиной.
Ткань куртки и брюк стала медленно гореть, а его кожа – мягка и податливая, в отличие от шкуры троллей – в одно мгновение покрылась волдырями, причиняющими невыносимую боль.
На мгновение ему разум помутился, но он заставил себя успокоиться. Как ни странно, чем больше он боялся за свою жизнь, тем больше сил этот страх ему давал.
Левый глаз стал по чуть-чуть отходить, и вот он уже может различить горящие угли, стремительно приближающиеся к его лицу. Лучше бы не видел!
Троллиха поставила прут на две рогатины и, довольно крякнув, уселась на свой валун, отполированный до такой степени, что Том мог видеть в его поверхности свое собственное отражение. Как же отвратно он выглядит…
Языки пламени вмиг прильнули к его телу и приняли в свои горячие объятья. Перед глазами все поплыло, голова закружилась. Том закричал от боли и от ужасного запаха собственной горелой плоти, наполняющий легкие.
Казалось, он висел здесь целую вечность, на деле же не прошло и секунды. Тело само собой начало вдруг дрыгаться в агонии, пытаясь спастись, но ничего не выходило. Он обречен.
В мире все просто: если есть монстры, есть и охотники на них. Нет, не каждый способен стать проводником, ведь для этого нужно обладать даром — настоящим даром богов. Все монстры в мире — в прошлом люди, и за каждое их убийство душа человека очерняется злобой и ненавистью, но что если будет просто нечему пятнаться? Пожалуй, единственный минус охотника на чудовищ — отсутствие ответственности. Без нее порой границы между человеком и монстром размываются.
В мире все просто: если есть монстры, есть и охотники на них. Нет, не каждый способен стать проводником, ведь для этого нужно обладать даром — настоящим даром богов. Все монстры в мире — в прошлом люди, и за каждое их убийство душа человека очерняется злобой и ненавистью, но что если будет просто нечему пятнаться? Пожалуй, единственный минус охотника на чудовищ — отсутствие ответственности. Без нее порой границы между человеком и монстром размываются.Продолжение истории Ледяной Пустоши.
«Проводник ни к чему не привязывается. Проводник убивает всех. Проводник не несет ответственности, не знает вины и после смерти ждет лишь тьму», — это их правила. Но как жить с ними и оставаться человеком?
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.