Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим - [83]
Я же в то время был чрезвычайно обескуражен и огорчен нападением Бога на мое творение, и хотя я четко представлял себе технические проблемы и, прежде всего, географические границы Потопа, мне не хотелось целиком от этого зависеть, так как никогда точно не знаешь, что во что выльется. Возможно, мне следовало бы попытаться помешать приготовлениям Бога, но мне это показалось ненадежным способом, потому что я вряд ли мог себе представить, что у Бога заготовлено на каждый случай, ведь Он вездесущ и всемогущ, во всяком случае, Он утверждает это всякий раз, когда я с Ним беседую, и мне не хотелось бы проверить Его слова именно в этот момент. Стало быть, мне нужно было разработать новую стратегию спасения моего мира, однако единственное, что пришло мне в голову в спешке, это то, что нужно найти человека, которого я мог бы научить, как построить лодку, чтобы все, кто вступит на ее борт, смогли бы пережить Потоп.
Я знаю, что план этот выглядит не очень разумным, ибо при этой мне придется, хочешь не хочешь, а считаться с тем, что вся другая живность, для которой не найдется места в лодке, будет поглощена навсегда мощными потоками, если она, конечно, не проявит быстроты и сообразительности, чтобы найти безопасное место на возвышенностях. Это удалось очень немногим, ибо кто же поверит, что действительно разверзнутся хляби небесные и источники Бездны, если пару дней будет идти дождь? Но в какой-то момент было уже слишком поздно: дороги в горы были перекрыты в результате схода селей и лавин, и куда бы ни стремились люди и звери, на них повсюду обрушивались со страшной силой вóды, и они захлебывались в них, не преминув напоследок проклясть и Бога, и черта, но это им уже не могло помочь.
Оглядываясь назад, я должен радоваться, что я вообще нашел человека, который с доверием отнесся к моим предостережениям и выразил готовность построить лодку, на что до этого никто не соглашался, поскольку в этом не было очевидной необходимости. Это была не особенно красивая лодка, которую некий Ной, о родословной которого я не хочу здесь распространяться, изготовил с моей деятельной помощью. Однако действовать надо было стремительно, а в такие моменты надо выбирать приоритеты, хотя я всегда был привязан к эстетике. В принципе это вообще не было лодкой, и если ее действительно найдут когда-нибудь высоко в армянских горах, то вряд ли признают за таковую, потому что это был скорее ящик из пихтовых бревен [в Библии (Быт. 6:14) говорится о дереве гофер. — Прим. пер.], не очень большой, хотя и больше, чем думают, но он был изнутри и снаружи промазан смолой, чтобы как можно дольше не пропускать воду, что в тех обстоятельствах было для меня особенно важно.
Но не менее важно было устроить внутри как можно больше помещений с тем, чтобы можно было при необходимости отделить друг от друга разных пассажиров, ведь не каждому предоставлялось равноценное помещение, это было бы неплохо, но я не хотел с этого начинать. Страсть к равенству принесет позднее достаточно вреда, но об этом поговорим позднее. Во всяком случае, уже в то время были звери чистые и звери нечистые, и места в лодке распределялись именно по этому принципу, ибо я не мог после стольких лет упорного творения допустить, чтобы теперь смешалось то, что несовместимо, поэтому важны были не только отсеки, но и, прежде всего, подобающее размещение, или placement[121].
Ной не имел против этого возражений, тем более, что он отыскал для себя самое лучшее место, поскольку был создан по образу и подобию Бога и претендовал на роль венца Творения. Я с ним на эту тему не спорил, ибо речь шла о том, чтобы как можно быстрее закончить лодку и взять, наконец, на борт избранных людей и животных.
Да, это была совсем не простая задача, ибо звери были умнее людей и явственно ощущали, что надвигается катастрофа, которой они хотели избежать в любом случае, и я их отлично понимал. Пока мы с Ноем все еще строили лодку, которая позднее стала известна под названием «Ковчег»[122], которое означает всего лишь «ящик», только на другом языке, звери в огромном количестве собирались близ нашей верфи, причем постепенно их собралось так много, что я был вынужден предпринять решительные меры, чтобы обеспечить проход к месту работ, тем более, что времени для их завершения у нас оставалось очень мало.
Среди нас царило великое смятение, многое нужно было делать одновременно, а постоянные крики, мычание и блеяние вокруг отнюдь не облегчали нашу работу; звери к тому же все ближе подбирались к стройке, и Ной испытывал страх, так как среди них были сильные животные с острыми когтями и зубами, из пасти у них текла слюна, и они с рыканьем теснились все ближе и ближе. Среди людей, живущих по соседству, распространилось известие, что тут поблизости есть на что посмотреть, поэтому зевак прибывало все больше, и теперь уже я должен был позаботиться о том, чтобы они не охотились на находившихся здесь тварей, ибо некоторые их виды я стремился непременно сохранить для будущего моего мира. Но этим дело не кончилось, поскольку теперь звери начали дебоширить и нападать друг на друга, поэтому через несколько дней в окрестностях верфи почти, не осталось пропитания, и среди животных начался голод, что сократило число кандидатов на место в ковчеге, что, в свою очередь, было хорошо, так как вряд ли у нас нашлось бы место для всех. Однако, к сожалению, выбор определился волей случая, что было мне не по душе, ведь я должен был выполнить определенный план.
