Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим - [23]

Можно спросить, а что это вообще был бы за сад, если не было бы в нем растений, однако в Киото, в далекой Японии[44], мы находим целый сад, состоящий из 15 больших камней и такого множества мелких, что никому еще не удавалось их пересчитать, а если кому и удавалось, то он забывал это число, так как оно настолько велико, что понадобилась бы целая жизнь, только чтобы его выговорить, так что необходимо принять решение — считать или говорить. Монахи монастыря с садом, состоящим из пятнадцати больших камней и множества мелких, с достоинством смирились со своей неудачей, как им и подобает, ибо день за днем считают они камни, хотя знают, что в этом они никогда не дойдут до конца, как и их ученики, и ученики их учеников, равно как и их предшественники, и предшественники их предшественников, не делая из этого проблемы, так как в той стране неудача есть добродетель[45], но только если побуждающий повод был достойным, но об этом можно узнать лишь тогда, когда все мероприятие уже закончится неудачей. Этот сад находится к тому же в Японии, а не вблизи Евфрата и Нила, где, по нашим предположениям, может находиться сад Эдемский, так что опыт японских монахов нас ничему научить не может, а посему не будем больше говорить об этом.

Наверняка уже стало заметным, что я склонен время от времени отвлекаться в сторону от моей темы, но ведь каждый знает, что прямой путь ведет только к цели и никуда больше. Но кто может с полным правом утверждать, что он знает цель и поэтому хочет двигаться к ней как можно быстрее? Возможно, Господь Бог. Но даже если мы Его спросили бы прямо сейчас, то на основании моего долгого опыта могу заверить, что Его ответы нам мало чего дали бы, так как Бог уже не так часто вещает и мне, и уж тем более, любопытным людям. Бог должен заниматься многими другими вещами, а не думать о вопросах всех и каждого, ибо, во-первых, таких вопросов набирается слишком много, и число их будет постоянно расти, а во-вторых, люди — не единственные существа в этом огромном мире, которые ждут от Него незамедлительного ответа.

Вообще странно, что люди в своей самонадеянности обращаются непосредственно к Богу и требуют Его внимания только к себе, а за это готовы всего лишь быстро и бездумно пробормотать молитву, или поставить пару свечей, или небрежно бросить в суму несколько монет. Как же велико самомнение людей, что они действительно верят в возможность сделки с Богом, словно Бог — какой-нибудь лавочник, у которого за достаточную сумму денег можно заказать любой товар или услугу, и их потом доставят без наценки точно в срок, даже с гарантией и правом на возврат.

Занятие спекуляцией у людей, кажется, изначально в крови; поскольку они молятся богу Мамону и без раздумий подчинились законам экономики, чувствуя себя при этом вполне сносно. Они неколебимо верят в то, что и весь мир следует тем же законам. Люди выдумывают себе Бога, с которым можно торговаться, как на базаре, и заключать с Ним договора, в которых главным является напечатанное мелким шрифтом, и его же еще ругают, если Он не принимает их мелочные и дешевые предложения. Неужели они действительно и со всей серьезностью полагают, что достаточно зажечь свечку или положить на алтарь пару плодов, чтобы не просто обратить на себя Его внимание, но и вообще побудить Его к определенным действиям? Или же они действительно и со всей серьезностью полагают, что достаточно провести пару лет, медитируя без воды и пищи, чтобы увидеть Священный свет Истины? Или покружиться в развевающихся одеждах, как это делают дервиши, не брезгуя при этом парой доз, чтобы таким образом хотя бы один раз ухватиться за кончик Его сюртука?

Бог никому ничего не облегчает, даже Самому Себе; у Него хватает забот оставаться совершенным, ибо стоит Ему потерять Свое совершенство, Он тут же перестал бы существовать, так как изначально и на все времена решил существовать только в совершенстве, а если бы Он перестал быть совершенным, то стал бы одной из тех бессчетных возможностей, которые от вечности до вечности ждут возможности реализовать самих себя. Тогда, очевидно, было бы бессмысленно обращаться к Нему с просьбами и требованиями, поскольку возможность не может предложить ничего, кроме возможности: может быть, молитва поможет, а может быть — нет, поскольку Бог, возможно, есть, а, возможно, Его нет. Иногда я боюсь, что однажды люди зайдут так далеко, и настолько сильно станут докучать Богу, что Он в какой-то момент забудется и не сможет далее находить успокоение в Себе; тогда под угрозой окажется Его совершенство, а значит и Его чистое существование, и что будет тогда, трудно себе представить, даже мне такая возможность чужда.

В связи с этим меня обуревают мысли, и о них я тоже хочу поведать: если вдруг представить себе невообразимое, а именно, что Бог принял решение (по причинам, которые здесь не должны нас интересовать) все-таки не создавать мир как творение и оставить Небытие и Еще-Небытие там, где они тогда находились, и более о них не заботиться. «Нет, — сказал бы Он, — нет, воздержусь Я от этих трудов». Где, интересно знать, остался бы пребывать Бог в таком случае? Скорее всего, в бесконечных просторах Небытия, среди своих не созданных творений; вряд ли Он нашел бы для Себя какое-либо другое место, не говоря уже о лучшем. Теперь я хочу сразу же дать ответ: Бог остался бы там, где все мы были в то время, в Океане возможностей, и я еще добавлю, что в те времена там было множество богов, которые по каким бы то ни было причинам решили не становиться творцами, возможно потому, что страшились трудностей или, скорее, ответственности, которая всегда возникает в тот момент, когда за волей и представлением следует поступок. Но тот не Бог, кто не созидает. Ничего не слышно о богах, которые погружены лишь в свою созерцательность, они исчезли, затерявшись среди тех возможностей, что никогда не были реализованы; это были бы исключительно стерильные боги, обездвиженные, ленивые, самовлюбленные, никто не хотел бы иметь с ними дела, ибо и для богов действует вечный закон необходимого Небытия. А потому не играет никакой роли, не было ли среди них лучших богов и лучших творцов, чем тот Бог, что в конце концов собрался, чтобы сотворить мир одним лишь Своим словом.