Трагедии - [7]

Не могут способом никоим;

Кто, мир из бездны изнеся,

Вовеки сам в себе покоим;

Создавый все и всех и вся;

Чья неколеблемая сила

290 Владычит, правя и верша;

Жизнь жизни и светил светило;

Первопричинная душа

Всего, что ум постигнуть может

И что нельзя постичь уму;

Родник, который благо множит

По милосердью своему;

Кто, как венед деяньям славным,

Не высшей мудростью ужель

Воздвиг своим твореньем главным

300 Небес Небесных цитадель [41];

Пред кем чела крылами застим,

Дабы не опалить зениц,

Пред кем, исполнясь высшим счастьем,

Смиренно упадаем ниц;

Кому собранием крылатым

Пером не всуе похвала

Начертана да будет, взятым

Из серафимова крыла [42]?

Ответная песнь:

Се — Бог, всего первоначало,

310 Кем суть вещей воплощена,

Кому достойно не звучала

Хвала от века ни одна, —

Тебе свою поем, однако

За дерзость нас не побрани,

Посколь ни речи нет, ни знака.

Где б Ты вместился искони;

Лишь восхищения избыток

Нам повод подает сейчас

Для бесполезных сих попыток;

320 Есть имена у всех у нас —

Не у Тебя. За святотатца

Почли б того, кто в похвальбе

Дерзнул Твоим провидцем зваться;

Ты — ведом одному Себе,

Единый более, чем сущий,

Живущего исток живой,

Владыка ветхий и грядущий;

Чей блеск мы зрим, когда не Твой

Светлейший блеск над горней твердью?

330 Столь благо велико сие,

Что даже Божью милосердью

В конечном нашем бытие [43]

Не уместить сего залога;

Все распадется, все прейдет,

Но вечен Ты. Восславим Бога,

Твердыню нашу, наш оплот!

Заключительная песнь:

Свитый, свитый троекратно,

Нам иной опоры нет:

Все пременно, все превратно,

340 Вечен — Господа завет;

В нем — незыблемая сала;

Так исполним же приказ —

Все, что слово Гавриила

Ныне донесло до нас

Из верховного чертога, —

Да почтим в Адаме — Бога,

Так велит Господень глас.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Люцифер, Вельзевул.

Люцифер

Вы, Духи быстрые, не движьте колесницу:

Сколь должно вознесли Господню вы Денницу;

350 Всхожденье кончено; час настает, когда

Двойная ввысь грядет от нижних сфер звезда

И умаление пророчит Люциферу,

Свой блеск непрошеный ярит, презревши меру.

Корона, Люцифер, твоя бедна, мала;

Свет утренней зари от твоего чела

Отныне отвращен, Архангелами чтимый;

Возжег теперь Господь блеск новой диадимы,

А нашу — затемнил; так всходит солнце дня,

Созвездий блеск ночных безжалостно гоня.

360 Ночь к Ангелам пришла, и Духом Неба прочим,

Лишь человека Бог почтил приветом отчим,

В Эдеме человек — и сын Ему, и друг.

Мы, обращенные в рабов, в покорных слуг,

Возликовать должны во жребии убогом:

Нам — под людьми ходить, и только им — под Богом,

Им, что блаженствуют в сознанье данных прав,

Главенство Ангелов безжалостно поправ.

Нам — на посылках быть! Что ж, Небо таровато:

Все отнято у нас, все человеком взято

370 До первородства вплоть; наш блеск пришел к концу;

Сей сын шестого дня, подобный столь Отцу,

Возводится на трон. Пред словом боговещим

Мы, первородные, да сникнем, да встрепещем.

Что пользы возражать? О сем провозвестил

У Неба врат златых Архангел Гавриил.

Вельзевул

Вельможный Люцифер, наместник высшей власти,

Все нами слышано, — хотя звучит отчасти

Фальшивость некая в молебнах торжества.

Увы, Архангела не таковы слова,

380 Чтоб каждый толковать их мог по произволу.

Впустую твой клеврет летал к земному долу,

К простертым под Луной равнинам и садам.

И узнавал, к чему определен Адам:

Не скупо дал Господь Адаму благостыни,

Драбантов тысячи к нему приставил ныне,

Творцу, как видно, он всех наипаче мил,

Коль Божьих первенцев в очах отца затмил.

Он ко вратам грядет небесной цитадели,

Презренный выползок из грязи и скудели,

390 Владыка новый наш. Узрим в недальний час,

Как всходит он на трон, поправ, ничтожных, нас,

А мы, смиренностью охвачены великой,

Лишь сможем лепетать хвалу перед владыкой.

Неведома досель, явилась к нам напасть.

С одним лишь Господом делить он станет власть,

Его взнесение опасностью чревато:

Ничто не ускользнет из-под его диктата, —

Он, вечность раздробив на ряд годов и дней,

Им повелит бежать. Что может быть яслей,

400 Чем то, что в Небе мы главенством днесь не первы?

Нам человек — тиун, мы человеку — сервы

Послушные. Твои скиптр, наместник, посрамлен:

Из низших в вышние занять небесный трон

Властодержитель мчит иной. Отбрось далече

Блеск утренней звезды и приготовься к встрече,

Пой сладкую хвалу грядущему с Земли.

Порядки новые на Небеса пришли:

Смирились Звезды все, склоняются глубоко

И новому ярму покорны прежде срока.

Люцифер

410 Достанет власти мне сему пойти вразрез.

Вельзевул

Так Люцифер гласит, тот, кто с лица Небес

Сметает ночь, — его вернейшая примета —

Великолепного явление рассвета.

Лишь Богу уступив, он в Небесах первей

Всех Ангелов, иных Господних сыновей.

Его слова принять законом — достохвально,

Его божественность по праву изначальна,

Он дымом ладана почтен, — над Духом сим

Почто червяк земной теперь превозносим?

480 Тому ничтожеству дать власть неимоверну —

Не слишком щедро ли? То навело бы скверну

На сан наместника, на первоестество!

Нет равного тебе близ Бога никого.

Мы — Божьи первенцы, поэтому бесспорно:

Пред человеком нам лежать в пыли зазорно.

Все Духи, как один, очей не опустив,

Обидчика сего пойдут насупротив!

Люцифер

Ты мыслишь правильно: речь о правах коль скоро,

То первородство — суть начавшегося спора,