Тожесть. Сборник рассказов - [13]

— Воды? — голос официанта доносился с мягкого полумрака.

Янка покачала головой.

— Я подожду остальных…

По лестнице раздались шаги, странным наитием Янка узнала в них Дениса. Подалась на звук. И правда он. Спускается в подвальчик, вжав голову в плечи. Серое пальто, серый цвет лица, или это освещение?

— Привет, — пробормотал, подсаживаясь.

— Воды? — официант смотрел на него, чуть ломая тонкие губы в усмешке.

— Мы подождем остальных, — повторила Янка, подставляя щеку для поцелуя.

От Дениса пахло сыростью, от Янки новыми духами, долго выбирала послаще — чтобы пахло фруктами, понимаете? Девушка консультант тут же потеряла к ней интерес и кивнула в сторону дешевых флакончиков.

— От тебя пахнет летом. — Улыбка делала серое лицо Дениса еще безнадежнее.

И они оба вдруг подумали, что вместе им удивительно просто. Не колко, не волнительно, не сладко, а просто. И в этой простоте, возможно, скрывается спасение. Но кому оно нужно, если ни волнительно и ни сладко?

Заговорили о ерунде.

— Как на работе?

— Так же. Как родители?

— Скрипят.

— Хорошее место Глеб выбрал, да?

— Да, уютно…

У Янки затрещал телефон.

— Да? — отодвинула трубку от лица. — Костик.

Денис выдавил слабую улыбку, пожалел, что не заказал воды.

На стол тут же опустился стакан, зажурчало из графина. Официант улыбался все так же едко, но смотрел понимающе.

— Могу смешать крепкого.

— Да, пожалуйста.

Интересный все-таки мальчишка, многозначительный какой-то. Лукавый джинн подвальной лампы.

— Хочется послаще? Покислее?

Хотелось сдохнуть, Денис дернул плечом, отгоняя невысказанное.

— Горький. Пожалуйста.

Официант кивнул и растворился во мраке.

— Прямо под лестницей мы, — тараторила Янка. — Я тебя вижу!

Вытянула руку, помахала в воздухе. Костик спустился в зал, оглядел пустые места.

— Опаздывают?

— Пишут, что скоро будут, — Денис схватил телефон чтобы занять дрожащие руки. — Привет.

Костя коротко расцеловался с Янкой, хлопнул по плечу Дениса, мельком отметил, что пальто у него и правда серое, вон, на вешалке, Янка-то в куртке ходит, и почему-то смутился этой мысли. Стул оказался неудобным, резная спинка больно уперлась в поясницу.

— Мне неси виски, — бросил шелестящему рядом официанту. — Ну, какие дела?

Янка залепетала про документы на квартиру, потом про гадскую погоду, слушалось в пол-уха, отвечалось лениво. Денис совсем притих. Тянул из широкого бокала бабский коктейль, рассматривал трещинки стола через прозрачную ножку.

К четверти девятого приехали Глеб с Катей. Впорхнули в зал, и тот сразу разросся, приосанился, прихорошился даже, чтобы соответствовать их уровню. Костюм Глеба в идеальную черную полосочку стоил как их недельная выручка, Катино платье — как месячная. В нем она была похожа на гладкую рыбу, переливающуюся чешуей. Денис остановился взглядом на ее тонкой талии, идеально плоском животе, присмотрелся, неужто грудь увеличила? И пошел целоваться. От бархатной щеки сильно пахло мятной отдушкой. Надо же, и королевы ошибаются в парфюме!

Янка в общей возне с приветствиями не участвовала. Улыбнулась из своего угла, цепко осмотрела пришедших. Сразу поняла, что ехали они из разных мест. Уж сбившийся на бок галстук Катя точно бы заметила. А Глеб не преминул бы посоветовать жене надеть трусики с высокой посадкой. Животик-то перетянуло, Катенька, ай-ай-ай. Янке тут же стало легко и весело. Она поманила официанта.

— Мне мартини, пожалуйста.

— Драй?

— Да, и двойной.

Острый взгляд из-под темных ресниц остановился на Янке. На миг стало тяжело дышать. Надо же, какой интересный мальчик. Но он уже отвернулся, скользнул к Кате, осторожно взял ее под локоток, помогая сесть.

— А вы что будете? Вино? Ледяное белое?

— Воды, — плохо скрывая ликование ответила Катя, слишком резко вырвала локоть. — Мне только воды.

Секундную заминку не распробовал никто, кроме них. Катя откинулась на подушки, Янка уставилась на нее, побелевшие пальцы вцепились в край стола. Официант удивленно приподнял брови, но тут же шагнул в полумрак, оставляя немую сцену немой.

— Костян, как дела на фронте? — спросил Глеб и бросил в темноту. — Мне коньяку. И еще меню, если можно.

— Воюем потихоньку, — осклабился Костя, сделал глоток. — Что-то тут обслуга так себе, да, Янусь?

Та с трудом оторвала взгляд от хищно улыбающейся Кати и слабо выговорила.

— Нормально все. Официант так вообще. Интересный очень.

Костя хохотнул, накрыл ее влажные пальцы своими.

— Номерок ему сунь, порадуй пацана!

Янке отчаянно хотелось плакать, а еще попросить зажигалку, поджечь билеты и смотреть, как горят они, и не отпускать, пока не сгорит вместе с ними. Хотелось закричать в эти стареющие лица, что никогда, слышите, никогда больше не хочет их видеть. Никогда. Ни-ког-да! Но вместо этого она выбрала салат, пасту с морепродуктами и даже ответила на кривую ухмылку официанта, позволяя ему сменить пустой бокал полным, и все пыталась поймать взгляд Дениса, но тот смотрел строго перед собой, не отрываясь, как заговоренный.

Смотрел и думал, ну, почему ты такой? Громкий, расхлябанный, с официантом этим сразу на ты, сразу с претензией. Ты всегда такой был? Или стал таким, а я не заметил? И что же мне делать? Ведь я тебя и такого… Любого. Каким ты хочешь быть, каким есть сейчас, каким будешь потом. Ну, посмотри на меня в ответ. Разочек. Просто скользни взглядом, встреться, остановись на одну чертову секундочку. Увидь меня, заметь. Докажи, что я существую. Дай мне шанс на еще один вечер. Дай повод подарить себе еще один шанс. Ну же! Мы пьем по третьему кругу, у нас закончились темы, мы скоро попросим счет. Что ты сделаешь, если мы никогда больше не увидимся? Мы же и правда, никогда больше… Но пока я сижу напротив, посмотри на меня! Ну, же! Ну!