Тотал рекол. Жизнь третья - [6]

К вечеру судно заметно осело. Довольный народ, покуривая на палубе, рассуждал на тему продолжения сказки, высказывая идеи пополнения судовых запасов рыбы. В принципе, сроки позволяли вынужденно застрять в Митюшихе еще на сутки. Капитан, посовещавшись с начальником рейса, дал добро, но после всеобщего "ура" возникла проблема. Проблема была гораздо больше СРТ "Черкесск". Она, мощно рассекая воды бухты, бросила якорь в пяти кабельтовых от нашего красавца. Свидетели откровенного браконьерства в лице буровиков-конкурентов из нефтегазового треста создавали лишние проблемы. Их "Нефтяник" с буровой вышкой не вписывался в местный пейзаж. Капитан, только, уважительно отметил их профессиональные навыки судоводителей — провести в Митюшиху такую "хрень", это не шутка. Скорее всего, и намерения у нефтяников были тоже не шуточные. Полчаса оба судна никак не реагировали на взаимное присутствие, а по истечении еще часа, капитаны, связавшись по радио, решили достигнуть консенсуса путем переговоров. Мы заметили, как с "Нефтяника" начали спускать катер. И в этот момент случился апокалипсис. С мостика раздался крик, а затем наружу выскочил вахтенный, тыкая пальцем на запад. На все парах в бухту буквально влетел десантный корабль. Подойдя почти вплотную к нефтяникам, он сделал поворот и попер к берегу. Минут через пять, он остановился метрах в ста от кромки воды, и мы увидели, как из чрева этого монстра выполз БТР с черными людьми на броне. Такого поворота событий не ожидал никто. БТР вылез на берег, громко газанул, развернулся и замер, направив своё орудие на нас.

Все это было печально, так как негласными хозяевами Новой Земли по-прежнему считались военные. Естественно, что стрелять по нашим кораблям никто не собирался, но донести на гражданских за браконьерство могли запросто. Катер нефтяников привез к нам их старшего помощника. Посовещавшись, командиры решили провести переговоры с военными и поплыли к БТРу. Как потом рассказывал наш начальник рейса, сначала был мат. Потом было много мата. Чуть позднее мат уже слышался с "Черкесска". Морские пехотинцы прибыли немножко отдохнуть и хотели в тишине и спокойствии поохотиться на гусей с автоматами Калашникова, а тут мы… Нашим единственным козырем было то, что среди командного состава десантного корабля не наблюдалось ни одного трезвого. И это в исторический момент, когда вся страна… И так далее. Козырь был силен, и он помог заключить эпохальный пакт. На ближайшие сутки решено было поделить окрестности по справедливости: морпехи стреляют гусей на севере, нефтяники берут гольца в Бобруйске… Тьфу! На востоке, конечно! А нам достался юг с горами, поскольку мы "и так уже своё получили". Это было справедливо, но не по честному. А куда деваться?

После часовых дебатов на палубе "Черкесска", народное вече постановило провести ночную охоту на оленя — рыбы в горах не водятся. Начальник рейса отказался принимать в этом участие, ссылаясь на ревматизм и желание попить-отдохнуть. Соответственно, пистолет Макарова был недоступен. Все головы повернулись к старшему механику — "деду" по кличке Карлссон, у которого в машинном отделении была спрятана ржавая тульская двустволка и три патрона. Карлссон сказал, что из неё уже лет пятьдесят никто не стрелял, но это охотников не остановило. Двое добровольцев тут же предложили быстро привести ружьё в порядок — почистить и смазать солидолом.

К трем ночи экипаж разбился на две группы: "стрелки" и "загонщики". Трое "стрелков": наводчик, заряжающий и стреляющий (Карлссон) отбыли в первой шлюпке на юго-восток, взяв с собой помимо оружия три бутылки водки и буханку хлеба, туда, где горная гряда заканчивалась, а "загонщики" в несколько этапов переправились в юго-западную часть бухты, чтобы за несколько часов обогнуть горный массив и выгнать все живое на "стрелков". Девятнадцать "Загонщиков" вооружились фальшфейерами, железными прутами и пятью флягами спирта.

"Стрелки" прибыли на место минут через сорок и уютно устроившись в узкой долине у большого камня, решили утолить жажду. С северо-запада слышались длинные автоматные очереди, а с северо-востока тянуло гарью — видимо, улов был богатый и победу там отмечали салютом тонн из ста солярки.

"Загонщикам" же предстояло пройти пешком по камням километров десять на восток. Предчувствие богатой добычи заставляло идти вперёд, не обращая внимания на трудности. Вот так, распевая патриотические песни, прихлёбывая по очереди из фляжек, они к семи утра подошли к высоте "Черная".

Первым оленя заметил один из штурманов. У него першило в горле от огненной воды, и он привлек внимание товарищей активными жестами. Все заорали в одну глотку "Ура!" и рванули вперёд. На оленя. Олень же, увидев толпу пьяных людей с горящими фальшфейерами, по началу удивился, а потом сорвался с места и ломанул прочь — оббегать гору. И тут они услышали грохот…

Когда "стрелки" допили всю водку, им стало скучно. Ружьё сверкало от солидола — чистить уже надоело. Пустой хлеб есть не хотелось. Они тоже стали петь песни, прислушиваясь — вдруг олень уже на подходе. Оленя не было. Тогда они легли спать.