Тотал рекол. Жизнь третья - [17]

Резюме выступления капитана было таково: во время стоянки ничего кроме пива не пить, с собой к отходу судна разрешено взять только по одной бутылке спиртного на выбор; при входе на судно вахтенные в присутствии первого помощника будут проводить личный досмотр каждого. Особого восторга заявление у экипажа не вызвало, но это было хоть что-то, чем вообще ничего.

Два дня стоянки пролетели как один миг. Пока все шло точно по плану. Люди в первый вечер вернулись на борт трезвые, но немного злые, впрочем, этого и следовало ожидать. Как это ни странно, но боцман тоже вернулся трезвый. Настораживало в нем только совсем не присущее ему задумчивое выражение лица. И сейчас, стоя рядом с вахтенными у трапа, капитан всем своим нутром ощущал, что что-то должно произойти.

…И еще один очередной сумасшедший капиталистический день подходил к концу…

До отхода оставалось минут десять, а на борту были все, кроме Паши Заварзина. (Боцман, как известно, во время швартовки не самое последнее лицо на борту) На мостике, рядом с отдающим в "матюгальник" команды капитаном, нервничал первый — он непрерывно курил и смотрел на часы. Хотя у команды работы было по горло, все торчали на палубе, с интересом наблюдая за рождением скандала и бурно делились своими предположениями.

Внезапно наступила тишина — к причалу приближался автомобиль, точнее такси. Когда машина подрулила к трапу, капитан Зябликов к своему ужасу отметил, что на боку машины имелась большая надпись "Smirnoff". Денис Иванович почувствовал, как у него зашевелились волосы на голове от страшной догадки. Он машинально продолжал держать возле бороды микрофон с нажатой кнопкой. Из автомобиля вылез водитель и жестом, обращаясь к стоявшим у трапа, умолял помочь. Двое вахтенных бросились вниз. Сначала выгрузили боцмана — кривого, как патефонная ручка, но с невероятно довольной и хитрой физиономией. И тут, в гробовой тишине, капитан Зябликов обреченно прошептал в микрофон:

— По одной… на выбор… Паша, избиратель ты херов… Бляяя!…

Последнее "бляяя" Денис Иванович выдавил изо всей силы, по аналогии с "За Родину, за Сталина!"

Через секунду раздался такой взрыв смеха, что его наверное слышали на окраинах Роттердама — третьим номером был эпохальный вынос водителем такси и вахтенными её — рекламной, сорокалитровой, да еще и с колесами — этой самой "Smirnoff".

Она была одна.

> МЕЧТА

Вы видите сны? Красивые такие, цветные? Нет… Тогда вы просто устали. Или стали слишком большим.

***

Знаете ли вы, что такое мечта? Я знаю. У человека бывают разные желания, но к настоящей Мечте они не имеют ни малейшего отношения. Когда я рассказываю эту историю — мне никто не верит. А вы сгоняйте в Гамбург, сходите в "Регину" и спросите местных халдеев о том, что было там в мае 1986 года. Они вам такое расскажут…

А было это не так уж и давно — в 1986 году. Именно тогда я и познакомился с одним из самых неординарных моряков торгового флота — Виктором — мы с ним попали в один рейс и шли из Мельбурна домой в Мурманск — почти вокруг света. Мне и раньше доводилось слышать о Викторе, как о человеке "со сдвигом", но тут впервые представилась возможность убедиться в этом самому. Странность Виктора, или Витюши — как его все называли, заключалась в том, что у него была мечта. "Ну!" — скажете вы — "Какая же это странность?". А нет — он всю свою "сознательную" жизнь… мечтал — с тех пор, как начал ходить в море — с 1965 года. Виктор хотел купить новый импортный автомобиль голубого цвета, а точнее марки "TOYOTA" и купить его в магазине там. Сколько получал в те годы моряк торгового флота, думаю объяснять не надо. Витюша тоже это понимал… и копил. Вот в этом-то и заключалась его "странность" — все нормальные моряки приходили из рейсов "упакованные" по самое не хочу, а он все складывал на депонент. И так всю жизнь. Время шло, появлялись новые модели машин, откладываемая сумма росла, но ее все равно не хватало.

Виктор никогда не рассказывал о том, что его натолкнуло на эту мысль, но в том рейсе все-таки раскололся. Как оказалось, мечта о новом импортном автомобиле появилась, когда его отцу — ветерану войны — подарили в день Победы москвич, который окончательно и бесповоротно сломался через месяц. Эта машина до сих пор по его словам ржавела в гараже. Он обещал отцу купить новый, но так и не успел — отец умер. А мечта осталась. По ночам, после вахты, он рассказывал о том какой будет его автомобиль: голубого цвета, с плюшевыми сидениями и очень быстрый. И как он рассказывал! Мол, сядет в нее и поедет в Киев, в отпуск. (Его отец был родом из Киева и мечтал проехать на собственной машине туда из Мурманска)

Первое время я, конечно, посмеивался над Витюшей, но после захода в Дакар понял, что зря — Виктор был одним из самых известных моряков на этом свете. Его знали почти все. В одном из портовых кабаков того же Дакара его сразу опознали множество моряков, причем "не наших". При всей своей теории "накопительства" Виктор не был жмотом. Сначала он угощал всех своих знакомых — а было их немало. Пили "за мечту", разумеется. Потом все угощали его. Опять пили за мечту и его постоянство. У моряков такое понятие в голове не укладывалось, и Витюша имел у них большой авторитет. По аналогичному сценарию все проходило в Марокко, Испании и Франции. Рассказывали, что на каком-то из островов Тихого океана местный губернатор лично приходит на судно пожать ему руку. Наверное это уже легенды — но все этому верили и, видимо не без основания. Мне кажется, что Виктора знали во всех портах мира. Наверное так оно и было. Его друзей и знакомых подкупала Мечта — неизменная, постоянная и оптимизм. Было весело. Глядя на Витюшу просто хотелось жить.