Тот, кто сражается с чудовищами - [9]

— Хорошо иметь такую силу, — усмехнулся Фауст. — Сразу из планов пропадают все “если”.

— Не то слово, мой друг. Не то слово.

***

Дорогу до особняка Морфеев, такую знакомую и позабытую одновременно, Лаз с Фаустом прошли пешком. Уже почти зимняя прохлада ни одному, ни другому не была помехой, и торопиться они тоже никуда не собирались, лишние полчаса ожидания ничего не изменят в тринадцати годах разлуки.

Уже издалека Лаз заметил, что дом находится далеко не в лучшем состоянии. Он уже при разговоре с королем понял, что его семья после того нападения на Апрад оказалась в довольно бедственном положении, но слышать и видеть — две большие разницы. Облупившаяся краска, отколовшаяся черепица, заколоченные окна в самых далеких и редко используемых частях особняка, неровные, явно давно не стриженные кусты живой изгороди — не сказать, что за домом не ухаживали вовсе, но тем почти идеальным порядком, что был когда-то, даже не пахло.

Однако, раз подумав обо всем, что произошло с семьей за долгие годы его отсутствия, Лаз тут же обо всем и забыл. Потому что на лужайке перед домом, не обращая внимания на неровно скошенную траву, играли дети. Старшая девочка была уже подростком и ее огненно-рыжие волосы не оставляли никаких сомнений в том, чья это дочка. Еще трое мальчишек, возрастом от десяти до, наверное, пяти лет, носились вслед за дочкой Мари, словно утята за мамой, она явно была заводилой в компании. Самая младшая, совсем еще кроха, сидела в коляске под присмотром няни и, довольно хихикая, наблюдала за играми старших.

И именно няня первой заметила приближение незнакомцев. Девушка была совсем юная, вряд ли даже совершеннолетняя и, очевидно, знать Лаза не могла, так что при виде чужаков поспешно взяла малышку на руки и подозвала к себе остальных детей. Гости в особняке Морфеев, очевидно, были очень редки.

— Не бойтесь! — Поднял руки Лаз. — Мы не хотим ничего плохого! Я хотел бы увидеться с Ланирис Морфей, пожалуйста, позовите ее, если она в доме.

— Хозяйку? — Взгляд девушки забегал между остановившимися у изгороди Лазом и Фаустом и с любопытством разглядывающими чужаков детьми. Наконец она решилась на что-то и повернулась к старшей девочке. — Лимма, позови взрослых. Поскорее.

Кивнув, дочка Мари забежала в дом.

Лазу, по большому счету, было плевать на испуганную няню и на то, что она там себе навоображала при виде его и пестрого мечника. Куда больше его занимали дети. В лицах старшего и младшего мальчишек легко угадывались тонкие черты Сарифа, хотя первый явно больше пошел в их, Морфеев, породу. В сердце молодого человека потеплело: это были дети Лани, его племянники. И пусть фамилия у них уже была другая, но кровь — не водица и к сыновьям своей дорогой сестренки Лаз, даже не зная их имен, чувствовал небывалую нежность.

Даже с магией Метаморфоз он так и не нашел способа вернуть своему телу способность к репродукции. Слишком мало у него было знаний в биологии, чтобы достоверно скопировать результаты миллионов лет эволюции. Так что было совершенно неизвестно, когда у них с Айной появятся свои дети. Но сейчас прямо перед ним были они, маленькие человечки, которых его сестра, второй по важности после Айны человек во всем мире, выносила и родила. И Лаз намеревался сделать все, чтобы они никогда не увидели даже мельчайшей доли тех ужасов, что пришлось пережить ему.

Еще двое, мальчик лет восьми и малышка, которую няня все еще продолжала крепко прижимать к себе, вряд ли имели с ним кровное родство. Однако личности их родителей тоже не сложно было вычислить. Паренек в свои годы уже был выше всех остальных детей, так что его отцом никто кроме Джи Даза не мог быть. Девочка, правда, была слишком маленькой, чтобы с уверенностью говорить о какой-то схожести, но густо-синий цвет глаз тут же напомнил Лазу об Алексис.

Отрадно было понимать, что даже спустя столько лет их компания, даже потеряв столь многих, продолжала держаться вместе. И пять вышедших на крыльцо людей полностью подтвердили это умозаключение. Вернее, их было шестеро, но последнюю девушку Лаз не знал и потому пока что не считал принадлежащей к их компании.

— Здравствуйте, вы хот… — Лани, чей отчетливо округлившийся живот обещал скорое появление еще двоих, как Лаз отчетливо слышал, племянников, вышла вперед. Однако, даже не закончив фразы, она замолчала, не в силах сказать больше ни слова. По щекам хозяйки дома потекли тонкие ручейки слез.

— Привет, сестренка, — Лаз, широко улыбнувшись, вошел в калитку. — Давно не виделись.

***

— Все равно считаю, за такое надо устроить хорошую взбучку. — Джи Даз, не в состоянии сдерживать улыбку, все-таки старался быть серьезным.

Сложно, наверное, даже невозможно описать то количество радости, восторгов, смеха, слез и упреков, что увидел дом Морфеев за эти несколько часов. Весь особняк за считанные минуты наполнился суетой, голосами, звоном рукопожатий, а в и так влажный осенний воздух точно добавилось пару процентов соленой воды. Глаза Лани были красными и опухшими от слез, а скулы сводило от не сходящей с лица улыбки, Санктус Морфей, обнимая сына, рыдал в голос, дед Кратидас, вопреки своей обычной суровости то и дело сморкался в платочек и даже железный Варвар не удержался и пустил слезу, которую тут же испарил магией огня.