Тоскана для начинающих - [86]

Следующими соревнуются трое старых мужчин: их круги сыра вдвое больше, чем у детей. Все они одеты в черные брюки с раздутыми штанинами, напоминающими стволы оливковых деревьев, только рубашки разные: у одного – белая, у другого – темно-бордовая, у третьего – светло-фисташковая. Они начинают гонку медленным шагом, с достоинством. Сыры катятся ровно, а они трусят позади, держа их перпендикулярно дороге. Толпа громко кричит и неистовствует, подбадривая стариков. Те бегут «ноздря в ноздрю». Между ними трудно выбрать победителя. Потом вдруг мужчина в фисташковой рубашке теряет управление своим сыром, и тот катится в направлении мужчины в темно-бордовой рубашке. Сыр фисташкового сталкивается с сыром темно-бордового, и оба они укатываются за край шоссе, после чего следует немедленная дисквалификация. Пока мужчина в белой рубашке грациозно пересекает линию финиша, чтобы заявить о своем праве на победу, эти двое все стоят на склоне холма, злобно крича друг на друга и толкаясь.

Наконец настает очередь Лорен – приходит время главной гонки. Здесь больше участников, и ясно, что соревнование будет напряженным. Рядом с ней стоят Джанфранко и Марко Бьянки, натирая ладонями свои большие круги сыра, чтобы они катились более гладко и ровно. Другие мужчины, видимо, прибыли из окрестных деревень. Все они профессиональные кататели сыра: вокруг пояса у них повязаны разноцветные кушаки, а дома хранятся коллекции серебряных статуэток.

– Давай, Лорен! – кричит Хоуард, поднимая стакан с красным вином в ее сторону. Она машет ему рукой в ответ, словно гимнаст, готовый взобраться на свой снаряд.

– Давай, Лорен! Давай, Лорен! Давай, Лорен! – скандируют австралийки, качая руками в воздухе, как аудитория Джерри Спрингера.

– Давай, Лорен, давай! – кричит Барбара, потрясая потным розовым кулаком.

– Давай, мам, покажи им! – кричит Кайл, сложив руки рупором вокруг рта.

Атмосфера на дороге напряженная. Около тридцати участников толкаются, отвоевывая себе место. Локти выставлены в стороны, сыры наготове; некоторые наиболее решительные топчут землю подобно быкам, готовым ринуться вперед. Голова Лорен возвышается над этим стадом; она выглядит спокойной и уравновешенной.

– Uno, due, tre! 131 – кричит пожилой мужчина, перепоясанный итальянским флагом.

Все бросаются бежать, на полном ходу слетая вниз по склону холма. В дело идут грязные приемы: участники гонки толкаются, ставят друг другу подножки, сбивают сырные круги противников с дороги. Кое-кто прорывается вперед. Лорен продолжает бежать.

– Давай! – кричит Дерек, Шум становится оглушительным.

– Давай, мам! – вопит Кайл.

Они сворачивают за угол и выходят на финишную прямую. Впереди несется Франко Бьянки. Его преследует плотный мужчина в красном кушаке. Лорен третья; она бежит, яростно толкая свой сыр и не отставая от мужчин.

– Давай, Лорен! Давай, Лорен! Давай, Лорен! – бурлят австралийки.

– Давай, Франко, давай, мерзавец, давай, – бормочет Белинда; лицо ее стало красновато-коричневым от выпитого вина и волнения, полные руки сжаты.

До линии финиша остается всего несколько оборотов сырного круга. Франко и Красный Кушак бегут «ноздря в ноздрю». Лорен третья. Остальные участники отстали ненамного. Вдруг Франко делает движение, собираясь сбить Красного Кушака с дороги. Они ударяют друг друга, их сыры сталкиваются, падают набок, и Лорен неистово прокладывает себе путь к первой в истории Festa di Formaggio победе команды экспатов.

Австралийки сходят с ума, Кайл прыгает от радости, Барбара кричит от переполняющих ее чувств, а Белинда почти падает в обморок. К счастью, ее стон отчаяния тонет в приветственных воплях и аплодисментах всех остальных. Лорен несут на руках. Ее изящные ноги перемещаются с одного красивого итальянского мужского плеча на другое, Белинда прислоняется к дереву, чтобы не упасть. Она ослабела от ярости и почти теряет сознание, когда americana с ее серебряным кубком проносят мимо в победном шествии.

Поскольку festa для Белинды развивается все хуже и хуже, она находит для себя утешение в приятном на вкус рислинге, который принесли с собой австралийские девушки. Она сидит на противоположном от торжествующей Лорен конце стола и рассказывает пространные истории о том, что настоящее удовольствие заключается в участии.

Наступает ночь, начинаются танцы. Лорен занимает своим разговором очень внимательно слушающих ее Дерека, Барбару и Хоуарда, а Белинда продолжает повторять свои истории в компании Паломы и Дюран; пользуясь этим, Кайл и Мэри тайком сбегают потанцевать.

Воздух теплый, звезды только-только начали показываться в ночном небе. Деревенский оркестр, состоящий из Роберто (партия скрипки) и двух братьев, работающих в супермаркете в окрестностях Серраны, – соответственно фортепиано и труба – звучит прекрасно. Парочка спряталась посреди толпы; руки Кайла обнимают Мэри, и они раскачиваются в такт музыке.

– Это чудесно, – шепчет он.

– Мм, – соглашается она, прижимаясь к его груди и вдыхая его теплый, сладкий запах.

– Ты чудесная, – говорит он и трется щекой о ее волосы.

– Это волшебный вечер, – отзывается она. – Не помню, чтобы когда-нибудь я была так счастлива.