Избранные минуты жизни. Проза последних лет

Избранные минуты жизни. Проза последних лет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Жанры: Современная проза, Биографии и мемуары
Серии: -
Всего страниц: 29
ISBN: 5-86585-047-4
Год издания: 1998
Формат: Полный

Избранные минуты жизни. Проза последних лет читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

СЮЖЕТ СУДЬБЫ — СУДЬБА СЮЖЕТА

Предотвратим незначительное недоразумение: перед вами — не тот Борис Ямпольский, о котором, очень вероятно, вы подумали, увидев обложку. Автор «Избранных минут» — однофамилец известного советского писателя. Заурядная случайность — но однажды, давно, она, кажется, спасла нашему автору жизнь (как — он расскажет сам), а жизнь в конце концов превратилась в эту вот книжку — и теперь призрак двойника (вполне почтенный призрак вполне симпатичного двойника) почти неизбежно промелькнет между автором и читателем — разумеется, лишь на миг.

Из всех проделок судьбы, из бесчисленных ядовитых шуток, сыгранных ею с Борисом Яковлевичем, эта — самая беззлобная.

Обидней будет, если читатель примет «Избранные минуты» за собрание мемуарных отрывков: обознается опять. А это возможно и даже легко: пробежали первую страницу — отзвуки детства и пронзительная печаль утрат; заглянули на последнюю — автобиографические числительные — то ли сложение, то ли вычитание, а взамен итога, в остатке — самоутешительный афоризм; пролистали насквозь — ясно, что и этому человеку, рассказчику, чудовищное наше государство, как многим другим, изломало вдребезги жизнь, а он, как немногие, собрал ее заново из каких-то необыкновенно тихих радостей; видно, что написано хорошо — фразой розановской школы: стремительный синтаксис удерживает события здесь и сейчас, в переживаемом моменте; обаятельный такой лаконизм, как будто читаешь мысли, а не слова… Вот вывод и готов: просто воспоминания — впрочем, талантливые — частного лица; очередное свидетельство очередной жертвы; а впрочем, отрадно, что в непостижимо жестоких обстоятельствах наш автор чудом сохранил свежесть чувств, достоинство и юмор…

Так обойдется невнимательный читатель с этой единственной в своем роде и удивительной книгой — с историей читателя вдохновенного, чья любовь к литературе стала участью, предопределила поступки.

Дорого стоила эта любовь — Борису Яковлевичу пришлось отдать все и вдобавок все вытерпеть — зато и она его спасла и сохранила и подарила смысл существования и вспышки счастья.

Это было (и есть) в самой сути своей религиозное чувство: ведь бывают времена и страны такие, что негде, кроме литературы, укрыться истине, добру и красоте, и любая порядочная книга становится священной. Такая примерно ситуация описана в романе Рея Брэдбери «451 по Фаренгейту». Автор «Избранных минут» несколько десятилетий в такой ситуации пребывал, изо всех душевных сил сопротивляясь самым могущественным в истории организациям, пытавшимся отучить его читать — то есть думать — то есть проводить жизнь как подобает высшему существу.

Потому что, согласитесь, нельзя же, прочитав «Капитанскую дочку», «Ионыча» или «Крысолова» — подать руку осведомителю, трусу, хаму, лжецу — ни поднять ее в знак одобрения людоедской резолюции.

Такой взгляд на вещи — неотъемлемое достояние автора и сюжет «Избранных минут». Борис Яковлевич Ямпольский всматривается в лица тайных единоверцев — как мало их было, как тяжко им приходилось, как они были прекрасны! Он вникает в собственную странную биографию — в сущности, катастрофа: знай увлекался людьми и сочинениями, как последний романтик; ничего не нажил и все, кроме любви, потерял, и ничего потерянного не жаль — только одной рукописи украденной жаль безумно: иногда чувствуешь себя пропущенной главой, непрочитанной страницей. Что же, такая, значит, судьба…

Грустная и прелестная книга в руках у вас, дорогой читатель.

Самуил Лурье

ИЗБРАННЫЕ МИНУТЫ ЖИЗНИ

Алле Яковлевне Любаровой-Ямпольской

Средневековый философ, предшественник экзистенциалистов рэб Зуся писал: «Когда я умру, Бог не спросит меня: «Почему ты не стал Моисеем?» Спросит: «Почему тыне стал Зусей?»»

* * *

Вот какая минута была мне ночью. С полчасика почитав перед сном, пока глаза не стали слипаться, отложил я книжку, выключил светильник и повернулся лицом к диванной спинке, совсем готовый уснуть.

Задержало от ускользания в сон что-то шершаво-суконное у лба вместо привычного холодка клеенки. Не открывая глаз, тронул я это место рукой: нет ничего — пупырчатая обивка дивана.

Да и с чего мне вдруг — холодок клеенки?

Шевельнувшееся сознание очнулось догадкой: батюшки-свет! так ведь это наш стародавний (клеенчатый!) не забыла кожа лба моего! Тот, с откидными — на петельках — валиками. Помнишь их, диваны тридцатых-сороковых годов?.. С мягкой спинкой в дубовой раме, мой первый мальчишеских лет диван!

Сна как не бывало.

Сколько лет прошло — кожей помню!

Да что «помню»! Проснись я, кажется, на том диване завтра, разбуженный маминым: «вставай-ка, вставай, в школу опаздываешь», — оторопел бы, думаешь? Ничуть! Напротив: тут только и стало бы все на свои места. Сон! Ну конечно же, сон мне приснился такой. Злодею не выдумать. Ни мамы будто в живых, ни папы, и сам я совсем взрослый уже, даже пожилой, почти старик. Бог знает где, один-одинешенек, какая-то комната, какая-то женщина рядом…

Нет, удивительно это все-таки, что малую малость начальных лет под отчим кровом душа знает, как материк свой, а все остальные долгие годы самостоятельной жизни — все островки ей какие-то, островки — чужбина.


Рекомендуем почитать
Белоснежка

Третья космическая эра. Линь Зола, Скарлет, Кресс и Винтер объединяются, чтобы спасти мир. Они мастерски владеют бластерами, управляют космическими кораблями и готовятся свергнуть коварную Левану, повелительницу Луны. Золушка, Красная Шапочка, Рапунцель и Белоснежка. И в новой реальности им все так же приходится противостоять злу, защищая добро. И они все так же мечтают встретить настоящую любовь. Герои вечных историй обретают новую жизнь.


Девочка, которая воспарила над Волшебной Страной и раздвоила Луну

Читайте новую книгу о приключениях юной Сентябрь!Сентябрь скучает по Волшебной Стране и своим друзьям – виверну Аэлу и мальчику Субботе. Ей не терпится оставить домашнюю рутину и броситься навстречу новым приключениям. Но она даже не подозревает, что вскоре ей предстоит воспарить над Луной, воссоединиться со своими друзьями и спасти Волшебную Страну от таинственного лунного йети!..


Новый мир, 2005 № 08

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/.


Новый мир, 2004 № 08

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/.


Напишите про меня книгу

В этой книге вымышленные герои живут рядом с историческими персонажами конца прошлого века: Горбачевым, Ельциным, Магомедовым. История дагестанца, который в 20 лет ушел из родного высокогорного аула и прошел путь от мелкого предпринимателя с полукриминальным прошлым до большого руководителя с кабинетом на Старой площади, насколько типична для того времени, настолько и уникальна.


Жена пРезидента

Слово «любовь» недаром рифмуется со словом «кровь». Эта книга написана так, словно с пера автора падают красные капельки, орошая страницы до боли откровенного романа. Редчайшая душевная ранимость героини не дает ей привыкнуть к всё возрастающему равнодушию мужа, безнаказанности и бездумному отношению к ней. Ее прежде обжигающее чувство к нему словно скользит, превращается из одного состояния в другое и наконец тает, исчезая, оставив в душе только горькое сожаление…


Далеко ли до Вавилона? Старая шутка

В книгу вошли два произведения современной ирландской писательницы Дженнифер Джонстон (род. в 1930 г.): «Далеко ли до Вавилона?» и «Старая шутка».Первое из них охватывает период от начала века до 1915 года. Время действия второго — лето 1920 года, момент обострения национально-освободительной борьбы ирландского народа.


Наблюдающий ветер, или Жизнь художника Абеля

Агнета Плейель – известная фигура в культурной жизни Скандинавии: автор пьес и романов, поэт, лауреат литературных премий, профессор драматургии, литкритик, журналист. Ее книги переведены на 20 языков. Одна из пьес Плейель, «У реки», была поставлена в Московском театре «Практика» – спектакль назывался «Ниагара».«Наблюдающий ветер, или Жизнь художника Абеля» – дебютный роман Агнеты Плейель. «Кто наблюдает ветер, тому не сеять; и кто смотрит на облака, тому не жать». Эти слова из Ветхого Завета – ключ к пониманию этой удивительной, полной тонких метафор и аллюзий книги.Художник Абель, как и всякий творец, пытается остановить время, зафиксировать мгновение, когда рождается замысел, когда тишина заполняется звуком, а на пустом холсте появляется изображение.


Гончарный круг

Перед Вами сборник «Гончарный круг», в который вошли рассказы и повесть талантливого и самобытного писателя Аслана Кушу.Эта книга – художественное повествование о вехах истории Кубани и Адыгеи, калейдоскоп непростых человеческих судеб. Она стала своеобразной попыткой автора разобраться в общественных процессах, происходящих не только на его малой родине, но и во всей стране. Произведения Аслана Кушу, с одной стороны, современны, а с другой, подобны фольклору: они передают богатую и аутентичную культуру его родного края, его неповторимый колорит, воспевают мудрость его народа.Автор книги «Гончарный круг» Аслан Кушу – лауреат журналистских конкурсов Краснодарского края и Республики Адыгея и литературной премии к 10-летию РА.  .


Три романа и первые двадцать шесть рассказов

В книгу включены романы «Приключения майора Звягина», «Гонец из Пизы» и «Самовар», а также ранний сборник рассказов «Хочу быть дворником». Это наиболее известные произведения Михаила Веллера в стилистике серьезной прозы.