Торнбер - [87]

Карисса обняла его, а Коналл встал рядом, сжимая железную кастрюлю. Руки у мальчика дрожали, а глаза были широко раскрыты.

Грэм немного погладил волосы Кариссы:

— Ты в порядке?

Она посмотрела на него со слезами гнева и боли в глазах:

— Я сказала Маме, что позабочусь о тебе.

Эти слова заставили его мимолётно улыбнуться:

— Ты так и сделала. — Это напомнило ему о том, что однажды сказала его мать, когда говорила о его отце: «Никакой разумный человек не грозит тем, кого защищает Торнбер».

— Они убили Рэнни и Лилли, — с пустым, тёмным взглядом сказал Коналл. Он не плакал, но Грэм подозревал, что он вот-вот должен был впасть в шок.

Он взял мальчика за руку, встряхнув его, чтобы привлечь его внимание:

— Ты должен увести Кариссу отсюда обратно в замок. Здесь небезопасно. Об остальном я позабочусь.

Взгляд Коналла сфокусировался на нём, а потом он кивнул.

— Ты можешь идти? — спросил он, глядя на Кариссу. Откуда-то сильно потянуло запахом горящего дерева.

— Что-то сломано, — сказала она ему, — но ноги в порядке.

— Тогда иди, — сказал он, вставая, и толкая их к двери. Он снова проверил коридор, прежде чем они туда вошли.

— У двери в замок мёртвые люди — не обращайте на них внимания, и бегите за помощью. Мн нужно забрать Рэнни, а потом я за вами последую.

Двое детей кивнули, и побежали к двери. Грэм вернулся на кухню, и взял одну из дубинок. Столовая была пуста, но в лежавшей дальше главной комнате было две одетые в чёрное фигуры. Одна поднимала обмякшее тело Айрин, взваливая её на широкое плечо, прежде чем спуститься по ступеням на нижний уровень. Более мелкая повернулась к нему.

— Оставь девочку, и я позволю тебе жить, — предупредил Грэм.

Менее крупная фигура проигнорировала его, легко наступая, сжимая два коротких деревянных прута, по одному в каждой руке. Она махала ими в сложном узоре, который то держал их параллельно, то заставлял скрещиваться.

«Это женщина», — осознал он. Сперва тёмная одежда скрывала от него этот факт.

Отбросив эту мысль в сторону, он пошёл на неё — Айрин была важнее любых его сомнений насчёт драк с женщинами.

Он отразил несколько её атак, но утяжелённая дубинка была медленнее лёгких прутьев, и она била ими с молниеносной быстротой. За несколько мгновений он оказался в положении защищающегося, отступая, вынужденный маневрировать вокруг мебели, чтобы не дать ей припереть себя к стенке. Её движения были столь быстры, что он не мог остановить их все, и получил несколько резких ударов по рукам и ногам, сосредоточив свою защиту на более серьёзных колющих ударах в грудь и горло.

Она ударила ногой, послав стул в полёт, и блокируя Грэму отступление. Сменив стойку, он был вынужден наступать, и получил несколько сильных ударов по руке, прежде чем она осознала свою ошибку. Игнорируя то, что скорее всего было сильным ударом по голове сбоку, он нанёс колющий удар дубинкой. Он уже знал, что она вряд ли ударит его достаточно сильно, и сможет в худшем случае слегка оглушить его, в то время как удар дубинкой в грудину выведет её из боя.

То, что случилось дальше, шокировало его.

Она поменяла течение своих движений, и вместо лёгкого удара ему по голове она согнула ноги, и выгнула спину, сделав сальто назад, и оказавшись на другой стороне комнаты и вне его досягаемости. Она предвосхитила его уловку, и обеспечила себе нужное пространство, использовав потрясающую демонстрацию гимнастики.

«Откуда она знала?». Тот факт, что она угадала его рискованную уловку, удивил его больше, чем её сальто. «Если бы Сайхан был женщиной, то вот таким бы он и был», — молча подумал он. На миг его уверенность пошатнулась. «Одна ошибка — и она меня убьёт».

Мысль о том, что Айрин уносят всё дальше, стёрла из его головы все сомнения насчёт отступления. «Расслабься», — сказал он себе, а затем отключил свой разум, расставшись с сознательными мыслями, и впав глубже в пустое состояние, которое вбил в него наставник. Его взгляд оглядел комнату, отмечая положение мебели и других преград. Затем он шагнул вперёд.

Он весил больше её как минимум на семьдесят фунтов, но у неё было преимущество в скорости и оружии. Ему надо было подобраться ближе.

Они минуту или больше кружили по комнате, прежде чем он оказался достаточно близко. Он принял ещё несколько ударов на руки, но заставил её отступать, загоняя в угол. Стоявший там низкий столик ограничивал её варианты к бегству, но она всё равно позволила ему себя туда оттеснить. Подходя для окончательного удара, он знал, что произойдёт.

Она предвосхитила его удар, и её стройное тело вновь оказалось в воздухе, когда она бросила оружие, и сделала плавное колесо вбок. Его дубинка попала ей в живот, и она упала на бок, ударившись об стену.

Он не дал ей возможности прийти в себя, пнув столик вверх, и ударив им в неё, пока она поднималась с пола.

Если бы его оружие попало ей в точку под грудиной, то она бы не оправилась, однако его удар попал слишком низко, по брюшным мышцам, а не по диафрагме. Стол ушиб её, но она всё равно встала, и поднырнула под его мощный таранный удар.

Она с молниеносной быстротой ударила ногой, послав его сжимавшую оружие руку вверх, и дубинка отлетела прочь, а потом она наказала его торс тремя жёсткими прямыми ударами. Её колено ударило вверх, и Грэм едва избежал серьёзной травмы своего достоинства.