Торговцы плотью - [91]

Она странновато поглядела на меня.

— А тебе не приходит в голову, что меня они тоже радуют? — спросила она.

Глава 129

Насколько мне известно, «Питер-Плейс» был первым заведением подобного рода в Свободном Мире. Нам приходилось идти путем проб и ошибок, но, к счастью, неизбежные оплошности в большинстве случаев оказывались поправимыми.

Например, шеф-повар и члены его команды, нанятые «Джастис девелопмент», имели опыт работы в крупных ресторанах и барах. Соответственно, меню нашего заведения составили стандартные блюда, рассчитанные в основном на мужчин: рыба, бифштекс, отбивная, тушеное мясо — большие порции с жирным соусом.

От клиенток пошел поток жалоб, и мы осознали, что имеем дело почти исключительно с женщинами, опасающимися располнеть. Так что пришлось перейти на постные супы, омлеты, салаты, тосты и сандвичи и низкокалорийный десерт. Нам это было выгодно: цены остались высокими, и прибыль выросла.

И все же большую часть денег давали верхние спальни. Теперь комнаты приносили и побочный доход: некоторым требовалось уединенное местечко для встречи с собственным любовником или первым встречным.

Спальни сдавались за обычную плату: сто долларов в час. Янс называл их «мотель-постель».

Кроме того, от иногородних членов часто поступали заявки на одиночное пребывание. Если спальни не требовались для полуночных «сцен», мы сдавали их приезжим по пятьдесят долларов за ночь.

Таким образом, мы стали коммерческой гостиницей, что потребовало специальных разрешений, лицензий, инспекций и пр. «Джастис девелопмент корпорейшн» в рекордно короткие сроки оформила все необходимые документы. Городские департаменты пришлось подмазывать, и мы провели взятки по статье «разные эксплуатационные расходы».

К началу марта в нашем с Янсом подчинении была армия, насчитывающая больше ста жеребцов, половина из них постоянные. Другие, главным образом подающие надежды актеры и модели, появлялись от случая к случаю, когда оказывались в городе, без работы, сломленные или скучающие.

Теперь мы могли обеспечить почти бесконечное разнообразие цветов кожи, акцентов, склонностей и эксцентричных причуд.

У нас были два лилипута и звезда баскетбола ростом в семь футов два дюйма. Был даже один живчик, способный демонстрировать фелляцию[36] на самом себе. Ну, как вы понимаете, был и один жеребец, получивший прозвище «Слон» — вовсе не из-за длинного носа.

Когда «конюшня» обрела такие масштабы, Марта перестала испытывать каждого новобранца. «Не могу же я целый день глядеть в потолок», — объяснила она.

Глава 130

Главным стимулом для наших жеребцов были, конечно, финансовые соображения. Но я догадывался, что есть еще кое-что, привораживающее потенциальных артистов. Нередко «Питер-Плейс» превращался в чистый театр. На этой сцене удачливые комедианты могли совершенствовать и оттачивать свое мастерство.

Я, конечно, не считаю себя автором идеи сопоставления публичного дома с театром. (Однажды я пробовался на роль в «Балконе» Жене,[37] но получил отказ: они искали кого-нибудь помоложе.) Однако теория эта почти ежедневно находила свое подтверждение в наших спальнях.

Янси Барнет соглашался, что наш бизнес связан с иллюзией, масками и фантазией так же тесно, как и театр. Он поведал мне следующую историю.

Была у нас регулярная клиентка по имени Эдит, которая подавала заявки примерно раз в месяц. Она никогда не заказывала конкретного партнера или конкретный тип. Это была застенчивая женщина с большими молящими глазами, в одежде, напоминавшей о магазинах «секонд-хэнд». Я никогда не обслуживал ее, но другие жеребцы прозвали Эдит Индюшкой.

Янс сообщил, что однажды, когда мы были еще в апартаментах, у него состоялась с ней «сцена». Тело ее было рыхлым, бесформенным, лучше сказать, увядшим.

Когда они оба разделись, она слабым голосом попросила:

— Пожалуйста, скажи, что ты меня любишь.

Отзывчивый, вежливый Янс тут же сказал:

— Эдит, я люблю тебя.

— Очень?

Он знал, чего она ждет, и подыграл:

— Я люблю тебя больше всех женщин, каких только знал.

— Правда? Больше?

— Ты самая сладкая, самая любимая в мире.

— Милый, я тебя тоже люблю!

— Я хотел бы до конца своих дней быть вместе с тобой! Только мы с тобой, ты и я.

— Только мы! Вместе. Всегда. До конца. О, мой любимый!

Обмениваясь любезностями, они не касались друг друга. Янс сокрушенно признался, что минут через десять стал испытывать затруднения, подыскивая новые виды и формы изъявления любви. Но эта ведомая страстью женщина-мышка не возражала против повторений.

Попросив его сесть в кресло, она опустилась перед ним на колени.

— Я люблю тебя, — повторял он. — Я тебя очень люблю.

А потом, одевшись, она дала ему двадцатку на чай, поблагодарила и сказала, что он был очень мил.

Рассказав мне эту историю, Янс заметил:

— Вот вам и театр. Сплошные иллюзии и мечты.

В начале марта Индюшка сделала заявку, и я сказал Марте, что беру ее на себя. Наверно, просто из любопытства. Я принял Эдит в своей спальне на третьем этаже.

Когда мы разделись, она сказала своим тихим голосом:

— Пожалуйста, скажи, что ты меня любишь.

Глава 131

Посовещавшись с Мартой по поводу визитов в наш бар Канниса и Гелеско, я позвонил Октавию Цезарю. Дежурившая у телефона секретарша — старая дева — сообщила, что великий человек несколько недель назад уехал на побережье по делам.