Том и Джерри. Новая погоня - [26]

– Никто к окну не подходил, – дал свое заключение Бульдог. – Посторонние следы отсутствуют. Вот только странный запах, такой экзотический... Не могу определить, что это такое. Но запах идет из разбитого окна, а значит, не имеет к делу никакого отношения.

– Разберемся, – задумчиво проворчал Джерри и направился к выломанным дверям.

На крыльце их встретила Мартышка Герда. Она была наслышана о подвигах знаменитых сыщиков и с готовностью согласилась ответить на все их вопросы.

Нет, ночью она крепко спала и не слышала ничего подозрительного. Да, это она прибрала в комнате: помыла посуду, выбросила праздничный торт и увядшие цветы. Конечно, когда она увидела мертвую соседку, то просто упала в обморок. У нее до сих пор голова болит. Смерть Пелагии потрясла весь поселок. Даже Жираф Джордж слег в постель с приступом мигрени, а это, судари мои, кое о чем говорит... Нет, тело Молочной Коровы уже увезли в похоронную контору. Старый Бобер обещал сколотить гроб. Он должен к вечеру управиться, ведь теперь у него есть молодой и сильный помощник. Правда, этот помощник со странностями: большую часть времени возится на своей клумбе с цветами.

– Все улики уничтожены этой расторопной Мартышкой, – проворчал Джерри, когда они с Гарольдом отправились в обратный путь. – Не осталось ни одной зацепки.

– Что вы собираетесь предпринять?

– Думать, мой друг! Вернуться в гостиницу и попробовать применить метод сравнительного исключения. Хотя, должен признаться, данных пока что маловато.

Весь оставшийся день Джерри сосредоточенно молчал. Он сидел в кресле-качалке, задумчиво уставившись в одну точку. Брови его были нахмурены, лоб наморщен.

Временами Мышонок брал в лапки свою флейту и начинал тихо наигрывать. Только к вечеру он поднялся с кресла и отложил флейту.

– Нельзя начать построение с пустого места, – хмуро сказал Джерри. – Нужна хотя бы одна отправная точка, иначе начинаешь подозревать участие в деле нечистой силы!

– Но ведь мы договорились исключать из нашей практики потусторонние силы, – заметил Гарольд. – Иначе при расследовании мы заплутаем в трех соснах.

– Правильно, – согласился Мышонок. – Поэтому выбросим из головы всю эту чертовщину. Что остается?

– Остается труп Молочной Коровы, – ответил Бульдог. – Кстати, нам неизвестно, отчего она все-таки умерла.

– Правильно. Мы должны сейчас же отправиться в ветеринарную лечебницу и выяснить все обстоятельства смерти Пелагии.

Хромоногий Стервятник проводил сыщиков в больничную палату.

– Сам я могильщик, – приговаривал он на ходу. – А доктора Совы нет. Она улетела в стойбище Трех Пальм по срочному вызову. Там кто-то по ошибке проглотил ежа. Считай, дня три ее не будет.

– Кто же ее заменяет? – поинтересовался Гарольд. – Не вы ли?

– Сам я – могильщик, – сказал Стервятник. – У меня медицинского образования не хватает. Кого похоронить – это пожалуйста: ни одной косточки не сыщете. А вот лечить... Это дело, знаете, требует совсем другого подхода.

– Так к кому мы можем обратиться? – настаивал Гарольд. – Вы можете ответить?

– Сам я – могильщик, – затянул свое Стервятник. – Мое дело – маленькое. А вместо старшего у нас сейчас Волк. У него, правда, тоже с образованием не очень... Но все-таки он – санитар леса! И диплом у него есть, – Стервятник остановился у закрытой двери. – Вот его кабинет. Подождите одну минутку – я должен доложить о вашем приходе.

Стервятник осторожно постучался и скользнул за дверь. Тишина. Потом послышалось недовольное рычание и уже знакомое заунывное «Я – просто могильщик. Мое дело – маленькое. Меня попросили – я проводил. А вот если похоронить кого...»

Через минуту дверь распахнулась и оттуда вылетел взъерошенный Стервятник.

– Санитар вас с удовольствием примет, – сказал он. – Проходите.

Волк встретил их на середине своего кабинета. Он надел огромные очки и озабоченно взглянул на Джерри. Затем засунул в рот Мышонку металлическую лопаточку и сказал:

– Я попрошу вас высунуть язык и сказать: «А-а-а».

– А-а-а... – послушно произнес опешивший Джерри.

– С вами все ясно. Мужайтесь! Жить вы будете, но потребуется сложнейшая операция под наркозом. Будем вырезать аппендицит.

– Но его мне еще в детстве вырезали!..

Но Волк уже не слушал Мышонка. Он подбежал к Гарольду и начал стучать молоточком по его коленям – проверял рефлексы.

– На что жалуетесь? – скороговоркой спросил Волк.

– Я, собственно, жалуюсь только на судьбу, – ответил Бульдог. – Знаете, ни минуты покоя: все куда-то бегу, кого-то догоняю...

– Понятно, понятно, – закивал головой Волк. – Типичные симптомы мании преследования. Не беспокойтесь: ложитесь в нашу лечебницу и через три месяца мы вернем вас обществу здоровым и полноценным Пуделем.

– Но я – Бульдог!

– Для науки, которую я сейчас представляю, это не имеет никакого значения. На операционном столе все равны.

– Вы не поняли, – постарался внести ясность Гарольд. – Это у нас работа такая – искать и догонять. Мы – знаменитые сыщики Джерри и Гарольд.

– Какой любопытный случай, – Волк с интересом посмотрел на Гарольда сквозь толстые линзы очков. – Мания преследования плюс мания величия...

– Вы ошибаетесь! – Мышонок выплюнул изо рта металлическую лопатку, забытую санитаром. – Мы действительно те, за кого себя выдаем.