Том, Дик и Дебби Харри - [61]

— Что?

— Не пугайся. Давно нужно было это сделать. Я пока у друзей поживу. Послушай…

— Ты где?

— Я попозже позвоню. Мне пора. Просто хотел услышать твой голос. Вот и все.

— Послушай, Том…

— Это было потрясающе.

— Том…

— Я просто хотел поблагодарить тебя. Вот и все.

И он повесил трубку. Сара стянула с головы полотенце, провела рукой по мокрым волосам и с ужасом вспомнила, как Том укусил ее за плечо. Она повернула голову, проверяя, не осталось ли на плече следа. След был, но такой крошечный, что вполне сойдет за комариный укус.

— Венера, — прошептала она и привстала, выглядывая в окно. Он был прав — Венера сияла ярче других звезд. Одной рукой придерживая полотенце, Сара потрогала плечо там, куда он ее укусил. Если постараться, можно было даже дотянуться губами до этого места.

— Том, — выдохнула она, оставив запотевшее облачко на оконном стекле. В голове все еще звучал его голос. — Том… Как же мне быть?

Глава двадцатая

Ровно в пять Гарри вышел из банка, надел наушники, врубил на полную катушку «Блонди» и направился к пабу.

Сегодня он намеревался как следует надраться. Раньше он себе такого не позволял, но ему почти тридцатник и надо же когда-то начинать.

— Надраться, — объяснил он своему отражению в мужском туалете на работе. — И никаких вопросов!

Он до сих пор не мог пережить потерю Венди Вагнер, а этим утром она заявилась в банк собственной персоной, что окончательно выбило его из колеи. В довершение всего на Венди было фиолетовое бархатное платье со шнуровкой, едва прикрывающей лифчик.

Уж если такие люди, как Хамфри Богарт, Джон Уэйн и Джеймс Бонд, не брезговали пить в одиночестве, заключил Гарри, то ему сам бог велел. В его положении это самое что ни на есть мужественное решение. Глядишь, и волосы на груди вырастут.

— А-а, Гарри! — поприветствовал его бармен. — Ты рано или она опаздывает?

— «Ее» сегодня не предвидится, — мрачно отозвался Гарри, снимая наушники и усаживаясь за стойку. — Стал бы я здесь торчать, если бы существовала «она».

— Джин?

— Виски со льдом. — Гарри решил, что на свете есть лишь один подходящий напиток, чтобы залить горе.

— Бабское пойло, — ухмыльнулся бармен, но послушно налил ему скотч.

— Еще рюмку — двойного, — добавил Гарри, в очередной раз пожалев, что не умеет презрительно кривить губу.

— Скажешь, когда захочется чего-нибудь покрепче, — усмехнулся Дон.

— Меньше льда, больше виски — и счастливее меня человека не найдешь. — Гарри облокотился о стойку.

— Так кто разбил твое сердце? — сжалился Дон. Гарри явно хотелось поговорить.

— Та, что еще пожалеет об этом, — пробормотал Гарри в стакан.

— Тут моя жена на прошлой неделе «Касабланку» взяла посмотреть, — задумчиво сказал бармен, протирая бокалы. — Отличный фильм. И с чего это он мне вспомнился, не знаешь?

— Ладно, колюсь, — вздохнул Гарри, неохотно выходя из роли Хамфри Богарта. — Я безнадежно влюблен в Венди Вагнер.

— В ведьму?!

— А ты откуда знаешь?

— Да она каждый раз, когда заказывает калуа с молоком, бормочет «с лихвой» — думает, я ей больше налью!

— Да ты что! — Гарри был поражен. — Она и в банке то же самое говорит!

— Значит, Венди положила глаз на Пиппин, так?

Гарри остолбенел.

— Истина в словах твоих! — восхищенно проговорил он, приступая к второй рюмке, которую поставил перед ним Дон.

— Они сюда заходили, — признался бармен. — Так и липли друг к дружке, смотреть противно.

— Лесбиянки хреновы. Это же противоестественно! Идет вразрез с законом эволюции!

— Да уж, где бы мы сейчас были, если бы среди динозавров водились лесбиянки, — согласился Дон.

— Но главное, Пиппин даже не лесбиянка! Все успевает, и нашим — и вашим!

— Еще виски? — услужливо предложил бармен.

— Тройной.

— С лихвой, — пошутил Дон, но шутку явно не оценили.

Гарри вздохнул, выбрал на стойке самое липкое место и аккуратно пристроил локти. Заливать горе нужно с достоинством, а о каком достоинстве может идти речь, когда локти то и дело разъезжаются в разные стороны?

— Мой тебе совет, — Дон поставил перед Гарри очередную рюмку, — поговори с женщиной.

Гарри мрачно кивнул.

— Не потому, что женщины больше знают, — это, конечно, чушь, — продолжал Дон. — Просто то, что Пиппин с Венди мутят, — из разряда их бабских штучек. Мужикам вроде нас с тобой в этом ни в жизнь не разобраться.

Польщенный тем, что его причислили к категории мужиков, Гарри слегка воспрянул духом.

— Но самое обидное — я же знаю, что Венди все еще хочет меня, — с горечью пробормотал он.

— Конечно, хочет, — согласился Дон, — ты ей можешь выгодный кредит устроить.

— Да нет же, мы с ней родственные души. Плесни-ка еще виски… Брехта любит, на укелеле играет!

— Бойся всеядных женщин, на укелеле играющих! — пробормотал Дон, протягивая руку за бутылкой «Джонни Уолкер».

— К тому же Пиппин она на хрен сдалась. Эта сука мне все назло устроила…

— Я же говорю — посоветуйся с женщиной. Напиши в какой-нибудь женский журнал.

— Вроде колонки «Поговорим по душам» в «Долли»[34]?

— Из «Долли», пожалуй, ты уже вырос, но таких колонок в каждом дамском журнале навалом. Моя жена их обожает.

— Ну да, ты же женат, — сообразил Гарри. — И не первый год… Тогда, наверное, знаешь, о чем говоришь.