Том 3. Проза. Литературная критика - [235]
Написана «Белладонна» двадцатилетним юношей, и это кажется еще одним доказательством того, что перед нами не простое явление, но нечто уже нездешней силы, порывающее законы естества. Несмотря на большие свои размеры (около 400 строк 4-хстопного ямба), поэма Гронского написана одним дыханием. Напряженный молитвенный восторг проникает ее, нигде ни на минуту не ослабевая, не переходя в декламативность, не срываясь с высокой ноты, всё время звучащей, звучащей до иллюзии, что слышишь голос поэта...
Но за всей этой, так сказать, чудесной стороной «Белладонны» - меня сейчас интересует (в связи со всем ранее сказанным) и чисто формальная ее сторона. Гронский почти не действует метафорами или какими-либо иными приемами иносказания. Из трех элементов ломоносовского высокого штиля им избраны как главное средство - архаизмы. Одна из тайн очарования языка «Белладонны» - его словарь, насыщенный церковно-славянизмами. Смело, без ложного страха, подчиняясь внутреннему голосу своему, Гронский повернул поэзию к ее одической традиции, возвратив высокому стилю и его высокую тему:
Так завершился круг русского формизма, поэзия через двести лет возвратилась к своим одическим истокам, вернув приему, форме его, религиозное значение.
Тем и отличается русский архаический стиль от иноязычных, что направляет мысль по лествице ассоциаций к песнопению, молитве, псалтири. Напоминает, что письменность наша восходит непосредственно к языку религии - церковно-славянскому.
«По важности священного места, церкви Божией, - писал Ломоносов, - и для древности чувствуем в себе к славенскому языку некоторое особливое почитание, чем великолепные сочинитель мысли сугубо возвысит».
Связь эта никогда не порывалась. Архаизмы во все времена были свойственны русским стихам, хотя бы порой в чистом приеме, в подсознательной традиции (гонимые и преследуемые) сохранились в течение двух веков. Уже первые наши поэты одописцы сознательно строили на их мере свои теории стиля. Ломоносов, как мы видели, прибегал к ним как к способу «отвлечения» в своей абстрактной поэзии одического парения и восторга. Принял их в основу своей формистской школы и Бенедиктов, между которым и Ломоносовым целая семья архаистов по линии Мерзляков - Каченовский - Раич; непризнанный возродитель оды Кюхельбекер; Катенин, пытавшийся возрастить русский романтизм прямо из почвы поэзии XVIII века.
Считается, что процесс «переосмысления церковнославянизмов в системе языкового мышления» и слияние их с языком народной словесности завершился на Пушкине. Однако ряд современников Пушкина, помимо линии чистых архаистов, сознательно архаизует свой язык, ища выхода из кризиса «эгоистической» поэзии. Заметнее других архаизует в последние годы Баратынский; культивируют архаические сложные словообразования поэты «антологического рода»: Дельвиг, Деларю, Гнедич, Масальский, Илличевский, Дашков и др....
Все эти традиции нашли свое продолжение в поэзии символизма и посимволизма, вплоть до нашего времени.
Тут нужно различать два рода архаизмов: находящиеся в зависимости от темы (стилизация) - таковы в простейшем виде хотя бы архаизмы Ахматовой, которая, годами склоняясь к церковной символике, начинает насыщать ими свою речь: ...«воссиял неугасимый свет»... «высокомерьем дух твой помрачен и потому ты не познаешь света»; сложнее: являющиеся плодом изучения апокрифической литературы, сектантских духовных песен, создававшихся под влиянием той же библейской поэзии (Ремизов, Цветаева), мемуарной литературы и т.д.
Другой род: архаизмы, сами являющиеся темой («отвлечение» языка). Это стиль миста Вяч. Иванова - ученого внука поэтов «антологического рода»; сильно архаизованный (под большим влиянием позднего Баратынского) язык А. Белого... «Архаическую» традицию можно проследить и на писаниях почти всех зарубежных новых поэтов. Ладинский, например, пользуется архаизмами для подчеркнутой стилизации: «...Или в классической манере: Минервы ветвь, перунов глас, и лавр, и перси юной дщери - героям, посетившим нас». Любит архаизмы и Кнут, что вполне согласуется с его отвлеченным стилем: «Плывут первоцветущие сады, предслышится мелодия глухая...»[770]
Но лишь у Гронского архаизмы становятся из средства стиля - глаголом; тут им возвращена, наконец, первоначальная роль: ассоциация в плане сверх-, а не под-сознательного, ассоциация в плане религиозном[771].
Так - соблазнительная аналогия! - русский Арион - Гронский на пустынном берегу своего одиночества стал оправданием древнего мифа: кифарид Арион, ведший скитальческую жизнь, согласно преданию, первый учредил молитвенные дифирамбические хоры, из которых родилась греческая трагедия...
Библиография
Ант. Ладинский (Род. в 1896). «Черное и голубое», «Совр. Зап.» Париж, 1930; «Северное сердце», Парабола, Берлин 1931; «Стихи о Европе», Париж 1937; «Пять чувств», Париж 1938. Кроме того Ладинский выпустил два исторических романа: «XV легион» и «Голубь над Понтом».
Владимир Смоленский (Род. в 1901). «Закат», «Дом Книги», Париж 1931; «Наедине», «Дом Книги», Париж 1938.
Межвоенный период творчества Льва Гомолицкого (1903–1988), в последние десятилетия жизни приобретшего известность в качестве польского писателя и литературоведа-русиста, оставался практически неизвестным. Данное издание, опирающееся на архивные материалы, обнаруженные в Польше, Чехии, России, США и Израиле, раскрывает прежде остававшуюся в тени грань облика писателя – большой свод его сочинений, созданных в 1920–30-е годы на Волыни и в Варшаве, когда он был русским поэтом и становился центральной фигурой эмигрантской литературной жизни.
Межвоенный период творчества Льва Гомолицкого (1903–1988), в последние десятилетия жизни приобретшего известность в качестве польского писателя и литературоведа-русиста, оставался практически неизвестным. Данное издание, опирающееся на архивные материалы, обнаруженные в Польше, Чехии, России, США и Израиле, раскрывает прежде остававшуюся в тени грань облика писателя – большой свод его сочинений, созданных в 1920–30-е годы на Волыни и в Варшаве, когда он был русским поэтом и становился центральной фигурой эмигрантской литературной жизни.
В этом предисловии к 23-му тому Собрания сочинений Жюля Верна автор рассказывает об истории создания Жюлем Верном большого научно-популярного труда "История великих путешествий и великих путешественников".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Маленький норвежский городок. 3000 жителей. Разговаривают все о коммерции. Везде щелкают счеты – кроме тех мест, где нечего считать и не о чем разговаривать; зато там также нечего есть. Иногда, пожалуй, читают Библию. Остальные занятия считаются неприличными; да вряд ли там кто и знает, что у людей бывают другие занятия…».
«В Народном Доме, ставшем театром Петербургской Коммуны, за лето не изменилось ничего, сравнительно с прошлым годом. Так же чувствуется, что та разноликая масса публики, среди которой есть, несомненно, не только мелкая буржуазия, но и настоящие пролетарии, считает это место своим и привыкла наводнять просторное помещение и сад; сцена Народного Дома удовлетворяет вкусам большинства…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Николай Николаевич Минаев (1895–1967) – артист балета, политический преступник, виртуозный лирический поэт – за всю жизнь увидел напечатанными немногим более пятидесяти собственных стихотворений, что составляет меньше пяти процентов от чудом сохранившегося в архиве корпуса его текстов. Настоящая книга представляет читателю практически полный свод его лирики, снабженный подробными комментариями, где впервые – после десятилетий забвения – реконструируются эпизоды биографии самого Минаева и лиц из его ближайшего литературного окружения.Общая редакция, составление, подготовка текста, биографический очерк и комментарии: А.
Творчество Григория Яковлевича Ширмана (1898–1956), очень ярко заявившего о себе в середине 1920-х гг., осталось не понято и не принято современниками. Талантливый поэт, мастер сонета, Ширман уже в конце 1920-х выпал из литературы почти на 60 лет. В настоящем издании полностью переиздаются поэтические сборники Ширмана, впервые публикуется анонсировавшийся, но так и не вышедший при жизни автора сборник «Апокрифы», а также избранные стихотворения 1940–1950-х гг.
В настоящее издание вошли все стихотворения Сигизмунда Доминиковича Кржижановского (1886–1950), хранящиеся в РГАЛИ. Несмотря на несовершенство некоторых произведений, они представляют самостоятельный интерес для читателя. Почти каждое содержит темы и образы, позже развернувшиеся в зрелых прозаических произведениях. К тому же на материале поэзии Кржижановского виден и его основной приём совмещения разнообразных, порой далековатых смыслов культуры. Перед нами не только первые попытки движения в литературе, но и свидетельства серьёзного духовного пути, пройденного автором в начальный, киевский период творчества.
Русский американский поэт первой волны эмиграции Георгий Голохвастов - автор многочисленных стихотворений (прежде всего - в жанре полусонета) и грандиозной поэмы "Гибель Атлантиды" (1938), изданной в России в 2008 г. В книгу вошли не изданные при жизни автора произведения из его фонда, хранящегося в отделе редких книг и рукописей Библиотеки Колумбийского университета, а также перевод "Слова о полку Игореве" и поэмы Эдны Сент-Винсент Миллей "Возрождение".