Том 2. Произведения 1909-1926 - [46]
Петька ли? Васька ли? Прокофий ли? Дашка ли? Сад ли? Огонь ли?
— Ма-ма! — испуганно кричит вдруг Сережа. — Мама!
Он поворачивается от костра к дому и, белее мела, бежит в темноту.
Темнота. Кусты. Дорожка… Где забор? Калитка? А дом? Есть дом?
— Ну, мама же? Мама! Мама! — во весь голос, дрожа и плача, кричит Сережа. Весь опутанный темнотой, и ветками, и блеском огня сзади, и руками Дашки, бьется всем телом он и кричит:
— Мама! Мама! Мама!
1910 г.
Снег>*
Ночь была светлая, как половина дня; полнолуние, снег и сосны. И на соснах, в лапах, цепко держались кое-где зеленоватые сугробы, а где-то в черноте крупно сияли льдинки, как светляки. И тихо было, так тихо, как будто это уж после смерти снег, после смерти сосны, после смерти луна.
Геолог Бережной, адвокат Рябов и студент Василий шли на лыжах. Студент впереди, как здешний, Бережной и Рябов — гости из города — сзади, гуськом.
— Вы больше ногами работайте, — смеясь, учил Рябов Бережного. — Палки спрячьте под мышки и ногами вот так… таким образом.
И отзывался Бережной:
— Захотели вы от меня тоже чистоты отделки… Ведь я раз в год на лыжах хожу.
— Господа, Сириус! — звонко перебивал Василий. — Смотрите вправо!
Колыхалась вправо ярчайшая из звезд, вытягивала зеленые рога и тут же прятала: сверкала плавно.
— Я его с восьми часов вечера наблюдаю. Все время меняется. Я от этого Сириуса с ума сойду.
— А вот налево красная, поменьше, это какая? — спросил адвокат.
— Это Марс, — ответил Василий, добавил молодо: — Господа, славно жить!
Крикнул протяжно, прислушивался, есть ли эхо.
Сверкали сосны, точно обвешанные мелкими звездами; звездное небо, звездная земля, и снег под лыжами живой, певучий. Стоял крепкий мороз, но от бега всем трем было жарко, и снег представлялся теплым.
— Ласковый снег, — ласково сказал Василий.
— В одну я девушку был влюблен, — вспомнил вслух Бережной. — Жила она в Италии зимою, а я в деревне, в Курской губернии. Писала в каждом письме: «Поцелуйте снег».
— Вы целовали? — спросил Рябов.
— Целовал, как же… Выходил в поле, ложился на сугроб и целовал.
Сосны были редкие, и от них на снегу лежали сильные тени. Казалось, что по этим теням лыжи шли не так уверенно, как по ярким полянам.
А вот мелочь лесная, двухаршинные сосенки убрались в снежные шапки и стали, точно старинные идолы.
— Ишь музей, капище! — кричал Василий. — Нет, вы посмотрите, зимние гномы!
Обивал рукою пухлые шапки — качались трясучие темные веточки.
Куропатка выскочила из-под самых лыж Рябова; поднял шум Василий:
— Спала в снегу, дрянь!.. Вот бы ружье теперь! Где-нибудь близко села…
А за сосновым пошел березовый храм, с такими частыми беломраморными колоннами, и снег в нем стал тоже как будто пол из мраморных плит.
Трудно было идти на лыжах без дороги, но такое родное все стало кругом, матерински родное, обняло, приголубило — не обманет, ни за что не обманет.
Еще красивее, еще строже, еще ярче, чем сосны, были березы, как тихие невесты в алмазах.
— Была она белая, тонкая, высокая, — вспомнил Бережной вслух. — Звал я ее «Снежной королевой».
— Она что же, невеста ваша была? — спросил осторожно Рябов.
— Нет.
— Любила вас?
— Тоже нет. Позволяла только писать ей письма.
— И вы писали?
— Писал. Длиннейшие, зимние, деревенские… самые скучные в мире письма.
На поляну вышли.
— Господа, смотрите; пояс Ориона… А вон — Плеяды! — крикнул Василий, подняв голову, и не показал даже где, — зашуршал дальше со всей оленью прытью молодых лог.
— Первый час… Будет, домой пора, — сказал адвокат. — Вот будем чай-то пить, как приедем!
А небо не стояло на месте: опустилось небо, подошло ближе к земле; и как будто где-то далеко в лощине туманней стало.
Глубокие следы чьих-то ног в стороне на поляне чернели, как речные полыньи, а около них отчетливей стлались полосы — слегка розовые, слегка искристо-голубые.
Повернули к дачам мимо длинных прясел, — Василий впереди, за ним Рябов, сзади всех Бережной. Отчеканились прясла на ярком снегу, и так тепел, уютен был желтый огонек в каком-то далеком окне.
— Ее Елизаветой звали, — сказал Бережной Рябову, когда подошел к нему близко. — Но вот странность: писать ей нужно было «Елисавета»; звука «з» в своем имени она не выносила. Такая странность!
— Почему вы о ней все в прошедшем времени? — спросил чуть насмешливо Рябов.
— Почему?.. Видите ли… недавно умерла она — всего две недели назад… И схоронили ее там же, в Италии, в деревне около Неаполя.
— Да-а, — протянул адвокат. — Это жаль.
Посмотрел на небо, на желтый огонек дачи.
Двинул было лыжами, чтобы догнать что-то кричавшего впереди Василия, но показалось неловким уходить от Бережного.
Обогнули пять-шесть рядов частых прясел, взяли потом короткий накатанный путь, наперерез к желтому огоньку; скатились вниз с невысокой горки.
Недалеко от дачи, обвешанной, точно изразцами, длинными сосульками, Рябов догнал Василия; оглянулся на Бережного, — сидел он в сугробе, наклонив ушатую шапку.
— Что, упали? — смеясь, звонко крикнул Василий.
— Упал. Ничего, я сейчас, — отозвался весело Бережной.
Но не упал он: он просто стал на колени и целовал снег.
1910 г.
Неторопливое солнце>*
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Михаил Михайлович Пришвин (1873-1954) - русский писатель и публицист, по словам современников, соединивший человека и природу простой сердечной мыслью. В своих путешествиях по Русскому Северу Пришвин знакомился с бытом и речью северян, записывал сказы, передавая их в своеобразной форме путевых очерков. О начале своего писательства Пришвин вспоминает так: "Поездка всего на один месяц в Олонецкую губернию, я написал просто виденное - и вышла книга "В краю непуганых птиц", за которую меня настоящие ученые произвели в этнографы, не представляя даже себе всю глубину моего невежества в этой науке".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Короткий рассказ от автора «Зеркала для героя». Рассказ из жизни заводской спортивной команды велосипедных гонщиков. Важный разговор накануне городской командной гонки, семейная жизнь, мешающая спорту. Самый молодой член команды, но в то же время капитан маленького и дружного коллектива решает выиграть, несмотря на то, что дома у них бранятся жены, не пускают после сегодняшнего поражения тренироваться, а соседи подзуживают и что надо огород копать, и дочку в пионерский лагерь везти, и надо у домны стоять.
Эмоциональный настрой лирики Мандельштама преисполнен тем, что критики называли «душевной неуютностью». И акцентированная простота повседневных мелочей, из которых он выстраивал свою поэтическую реальность, лишь подчеркивает тоску и беспокойство незаурядного человека, которому выпало на долю жить в «перевернутом мире». В это издание вошли как хорошо знакомые, так и менее известные широкому кругу читателей стихи русского поэта. Оно включает прижизненные поэтические сборники автора («Камень», «Tristia», «Стихи 1921–1925»), стихи 1930–1937 годов, объединенные хронологически, а также стихотворения, не вошедшие в собрания. Помимо стихотворений, в книгу вошли автобиографическая проза и статьи: «Шум времени», «Путешествие в Армению», «Письмо о русской поэзии», «Литературная Москва» и др.
«Это старая история, которая вечно… Впрочем, я должен оговориться: она не только может быть „вечно… новою“, но и не может – я глубоко убежден в этом – даже повториться в наше время…».
В одиннадцатый том вошли 10 и 11 части эпопеи «Преображение России» — «Бурная весна» и «Горячее лето».Художник П. Пинкисевич.http://ruslit.traumlibrary.net.
В четвертый том вошли произведения, написанные в 1941–1943 гг.: «Флот и крепость», «Синопский бой», «В снегах», «Старый врач», «Дрофы», «Хирая девчонка», «У края воронки», а также «Моя переписка и знакомство с А.М. Горьким».Художник П. Пинкисевич.http://ruslit.traumlibrary.net.
В первый том сочинений выдающегося советского писателя Сергея Николаевича Сергеева-Ценского вошли произведения, написанные в 1902–1909 гг.: «Тундра», «Погост», «Счастье», «Верю!», «Маска», «Дифтерит», «Взмах крыльев», «Поляна», «Бред», «Сад», «Убийство», «Молчальники», «Лесная топь», «Бабаев», «Воинский начальник», «Печаль полей».Художник П. Пинкисевич.http://ruslit.traumlibrary.net.
В десятый том вошли 7, 8 и 9 части эпопеи «Преображение России» — «Утренний взрыв», «Зауряд-полк» и «Лютая зима».Художник П. Пинкисевич.http://ruslit.traumlibrary.net.