Том 16. Фредди Виджен и другие - [142]

Я думаю, лучше, махнув рукой на Обуази, держаться больных и заключенных, не говоря уж о собакокрадах. Тому, кто не обезумел от сребролюбия, этой публики вполне достаточно.

Популярность у больных меня немного смущает. Конечно, я люблю, чтобы мои книжки читало как можно больше народа — но, по природной доброте, не радуюсь мысли о том, что для этого нужно тяжело захворать. Вроде бы дело обстоит именно так.

Понять я это могу. Когда вы здоровы, вам сам черт не брат. «Мне и так хорошо, — говорите вы. — Зачем мне читать Вудхауза?». И не читаете.

Что ж, прекрасно. Однако придет день скорби — температура подскочит, горло заболит, перед глазами поплывут пятна. Тогда, так или иначе, перед вами окажется моя книжка, а через неделю вы напишете:

«Глубокоуважаемый N!

Поскольку я с детства был здоров и крепок, я никогда Вас не читал. Но недавно, напившись сырой воды, я покрылся красными пятнами. Приятель дал мне Вашу последнюю книгу, и я с удовольствием ее прочел. Пожалуйста, пришлите мне свою фотографию и остальные книги с автографами.

Заранее благодарный

».

Понимаете, перед какой он меня ставит дилеммой? С одной стороны, я рад, что страдальцу полегчало. С другой — я чувствую, что до следующего недуга он моих книг читать не будет. Если хотите увидеть растерянного человека, посмотрите на меня, когда газеты сообщают о новой эпидемии.

Зачем, спросите вы, страдать из-за больных, когда есть собакокрады? Тут мне придется сделать неприятное признание: я похвастался. Меня читает один-единственный собакокрад, да еще неудачник, поскольку его поймали. Кроме того, он писал мне по сомнительный причине — им двигала не чистая, как пламя, любовь к большому мастеру, но стремление узнать, не дам ли я ему денег. Чем больше я думаю над этим письмом, тем меньше верю в то, что автор поспособствует сбыту моих творений.

Посмотрите фактам в лицо. Чтобы покупать мои книги, он должен красть собак, а чтобы красть их в достаточном количестве, он должен совершенствовать технику. Ненадежно, а? Может выпасть хороший, урожайный год, когда он будет покупать мои книжки не только для себя, но и для друзей. Но гораздо больше оснований предположить, что его несовершенные методы приведут к новому аресту, а какой мне толк от человека, который сидит в тюрьме?

Дело в том, что сидит он в английской тюрьме, а в английских тюрьмах дают читать только первый том «Уоверли»[111] и относительно научный опус «Чудеса в пруду». Мои читатели находятся в американских тюрьмах. Я получаю от них столько писем, что заподозрил: а вдруг преступный американец считает мою книжку непременной частью своей экипировки?

Так и вижу, как мать посылает его на дело.

— Какао не выпьешь, Кларенс?

— Нет, мама, спасибо. Надо идти.

— И то верно. Ты все взял?

— Да. Все.

— Теплую фуфайку надел?

— Надел, не беспокойся.

— Револьвер не забыл? Ацетиленовую горелку? Книжку Вудхауза? Кастет? Отмычку? Маску?

— Не беспокойся ты!

— Тогда иди, мой мальчик. С Богом. Помни, что говорил папа: «Ступай легко, читай Вудхауза и не стреляй, пока не увидишь белки их глаз».

В Чикаго не так давно жил гангстер, который, совсем замотавшись, прихватил по ошибке Гарольда Белла Райта.[112] После одиннадцатой главы он понял, что наделал, и так расстроился, что не сумел уложить полисмена с трех ярдов и был с позором изгнан из банды. На ближайшем собрании у него отобрали пулемет. Теперь он продает газировку в канзасском городишке. Если ты занимаешься трудным и прибыльным делом, нужна особая осторожность.

Словом, в американских тюрьмах меня читают; читают и на одре болезни. Однако, рискуя получить упрек в неблагодарности, скажу, что этого мало. Не будем говорить о том, что чтение моих книжек входит, быть может, в приговор. Мне просто хочется, чтобы мной занялись здоровые люди, не принадлежащие к преступному миру. Что говорить, неплохо облегчать страдания при кори, свинке или перемежающейся лихорадке. Кроме того, приятно знать, что ты развлек человека, занятого столь скучным делом, как взламывание сейфа. А все же я мечтаю о здоровом читателе, и был бы рад, если бы сумел привлечь тех, кого не влечет преступление.

Вчера я решил было, что мечта моя сбылась. Рядом со мной на званом обеде сидела одна их тех очаровательных женщин, которых годы не лишили ни проницательности, ни чутья.

— Какое счастье! — сказала она. — Не могу поведать вам, как я горжусь знакомством с вами. Я читала буквально все, каждую строчку…

Я зорко на нее посмотрел. Черты ее не искажала боль. Если на Олимпийских играх введут марафонский бег для старых дам, она его выиграет.

— Ваши родные не болеют? — спросил я для верности.

— О, нет! У нас очень здоровая семья. И все вас читают. Мой старший сын ничего другого в руки не берет. Сейчас он в Америке.

Ага, вот оно!

— В Синг-Синге? — осведомился я. — Или в Джолиет?

— В английском посольстве.

— А как его здоровье?

— Спасибо, очень хорошо.

— И он читал мои книжки?

— Все до единой. У внуков вся комната ими уставлена. Приду домой, — сообщила она, — и сразу расскажу, что сидела рядом с Эдгаром Уоллесом.[113]

3. КНИГИ ОБ УБИЙСТВЕ [114]

Люди вдумчивые полагают, что самые страшные напасти вползали в мир тихо, без предупреждения. Никто ничего не замечает, а потом проснутся и — и на тебе!