Только море - [16]
— Почему пост бросил? — холодно спросил Зубавип. Парень молчал.
— А ну, шагай вперед! — скомандовал Фрол.
Они прошли несколько небольших помещений и вдруг увидели воду, которая хлюпала через комингс.
— Убежал, значит? — зло спросил Фрол.
Парень съежился.
Но Зубавин уже не обращал на него внимания. Сбросив сумку, он заглянул в горловину соседнего с форпиком помещения. Если вода поступит и сюда, судно получит опасный дифферент на нос. Воды пока не было, но переборка сильно выгнулась. Надо было немедленно устранять течь и крепить переборку.
— Полезай сюда и укрепляй переборку, — сказал Фрол.
Парень отшатнулся.
— Ну! — прикрикнул Зубавин.
Тот нехотя начал спускаться вниз.
Зубавин протиснулся через узкую дверь в форпик и, стоя по пояс в воде, принялся искать, откуда поступала вода. Оказалось — из лопнувшей трубы, подведенной к забортному отверстию. Эта неисправность была не очень сложной, и Фрол стал накладывать бугель.
Вскоре течь прекратилась.
Зубавин вылез из форпика, спустился в соседнее помещение. Посланный туда парень, сопя, возился с деревянным брусом. Фрол осветил его лицо и заметил на лбу капли пота. Парень старался изо всех сил.
Зубавин подхватил подпору, но, когда они стали забивать клинья, брус оглушительно затрещал. В мгновение ока парень вылетел наверх.
— Вернись! — закричал Фрол.
Но парень уже скрылся.
Зубавин всем телом навалился на брус и почувствовал, что брус выгибается под ним. Свободной рукой Фрол нащупал наверху другой и стал подтягивать его к себе. Было тяжело. Казалось, не выдержат руки. Но в это время появился Афанасьев с матросами. Они поспешили на помощь. Дружными усилиями укрепили переборку.
Офицер подошел к Зубавину, пожал ему руку:
— Благодарю!
В это время рядом с Фролом оказался паренек. Зубавин посмотрел на румяное лицо с тонкими, почти девичьими бровями, и ему стало жаль парня, которого только что ругал.
— Ничего, бывает, — сказал он миролюбиво. — Ты хоть куришь?
Парень кивнул головой и стал торопливо шарить по карманам. Но пачка папирос, которую он достал, была пуста.
Парень посмотрел вначале на офицера, потом на Фрола и засмеялся. Фрол тоже засмеялся. Они смеялись весело, от души, потому, что самое трудное было уже позади, и еще потому, что смех незримо сближал этих двух совершенно непохожих друг на друга ребят.
А затем они вышли наверх. Буксирные концы уже заведены, и сейнер был готов к буксировке.
Облака уплывали за горизонт. Самый верхний ярус их был ослепительно-белым. Словно груды снега застыли на немыслимой высоте. Сквозь разрывы проглядывала свежая голубизна неба.
…Партийное собрание продолжили через сутки.
— Вопросы к товарищу Зубавину будут? — спросил председатель собрания.
Мичман Пинчук поднял руку.
— Пусть он все же о себе расскажет.
А Фрол опять молчал: снова подумал, что ему нечего сказать о себе. Ведь жизнь еще только начиналась.
ДИАЛЕКТИКА
В последнем походе мичман Кованный простудился. Его голос хрипел и сипел, как испорченная пароходная сирена. Говорил он по-особенному: сначала слова клокотали где-то внутри могучего горла, а затем внезапно вырывались, оглушая собеседников свистящими раскатами. Местные остряки по этому поводу изощрялись: «Сейчас беседовать с Кованным опасно: выпаливает слова, как торпедные залпы».
Мичман слышал эту остроту и ходил по отсекам молчаливый и хмурый. Он догадывался, что придумал ее не иначе как трюмный машинист старший матрос Светел- кин — известный на весь экипаж зубоскал. И оттого, что в горле надсадно першило, и еще потому, что Светелкин был подчиненным Кованного, настроение у мичмана было далеко не блестящим (как говорили на лодке, на уровне шторма в девять баллов). Между прочим, градацию мичманского настроения по баллам тоже придумал Светелкин.
Когда подводная лодка тесно прижалась к пузатому боку плавбазы, лучший друг Кованного главный старшина Чибисов посоветовал:
— Ты вот что, старик. Сходи-ка в санчасть. Там твое горло в два счета отремонтируют.
Кованный рассердился:
— За кого ты меня принимаешь? За барышню из консерватории?
— При чем тут барышня? — обиделся Чибисов. — Лечиться никому нс зазорно.
— Смотря как лечиться, — проворчал Кованный. — Всякие сульфодимезины, пенициллины не для меня.
Он взял тонкий штерт и, спустив за борт плавбазы котелок, зачерпнул соленой морской воды.
— Вот мое лекарство, — он одним духом выпил содержимое котелка.
Чибисов крякнул:
— Ну и ну! Чудишь, старик: это же не огуречный рассол.
Однако на следующее утро мичманский голос обрел нормальный тембр. Он рокотал словно новенький репродуктор — ровно, без перебоев. Чибисов не скрывал своего восхищения:
— Удивительный ты человек, право…
— Да уж сюсюкать не привык, — сдержанно ответил Кованный, — и потом понимать надо. В морской воде йод содержится, а это для горла — лучшее лекарство.
В общем, мичман выздоровел. Вот только настроение держалось на прежнем уровне: не любил он всякие шутки-прибаутки. Именно в это время зашел к нему в каюту Светелкин и попросил разрешения обратиться.
Кованный кашлянул в кулак, посмотрел в иллюминатор. Рядом возвышалась рубка подводной лодки. Можно было даже высунуть руку и пощупать ее шершавую обшивку. Мичман взглянул на лодку, на море, а затем па лицо Светелкина.
Об одном из походов подводной лодки «Северянка» во время Великой Отечественной войны.
В этой, с позволения сказать, книге, рассказанной нам З. Травило, нет ничего особенного. Это не книга, а, скорее всего, бездарная запись баек и случаев, имевших место быть. Безусловно, наглость З. Травило в настойчивом предложении себя на рынок современной работорг…ой, литературы, не может не возмущать цивилизованного читателя, привыкшего к дамским детективам, дающим великолепную пищу для ума. Или писал бы, как все, эротические рассказы, все интереснее. А так ни тебе сюжета, ни слезы, одно самолюбование. Чего только отзывы (наверняка купил) стоят! Впрочем, автор и не скрывает, что задействовал связи и беззастенчивый блат для издания своих пустых россказней.
Главный герой произведения – американский юрист Джон Смит. У него есть все, что нужно для счастья – престижная работа, богатые родители, красавица-невеста. Жизнь обещает быть спокойной и безоблачной. Но неожиданно все меняется. Во время кругосветного путешествия на круизном лайнере, невеста изменяет ему, а загадочный незнакомец выкидывает за борт корабля. Главный герой выживает. Он оказывается на странном острове. Вроде бы все здесь обычно и объяснимо, но в то же время загадочно и непривычно. Жители этого острова не общаются с внешним миром, не пользуются деньгами и верят, что животные, обитающие рядом с ними, являются такими же разумными существами, как и они сами, и даже могут говорить.
«…Я развернулся и спустился обратно в каюту. В самом появлении каперов особой угрозы я не видел, но осторожность соблюдать было все же нужно. «Октавиус» отошел от причала, и я уже через несколько минут, когда корабль вышел на рейд, пожалел о своем решении: судно начало сильно валять, и я понял, что морская болезнь – весьма заразная штука, однако деваться было уже некуда, и я принял этот нелегкий жребий. Через полчаса стало совсем невыносимо, и я забрался в гамак, чтобы хоть как-то унять эту беду. Судно бросило якорь, и Ситтон приказал зажечь стояночные огни.
Молодой Годфрей Рэйнер поступает мичманом на английский военный корвет, который отправляется на поиски испанского судна, грабящего купеческие корабли и торгующего невольниками. Погоня за пиратами оборачивается началом долгой одиссеи, в которой абордажные схватки и кораблекрушения сменяются робинзонадой, полной экзотики и опасных приключений.За 30 лет своей литературной деятельности английский писатель Уильям Генри Джайлз Кингстон (1814–1880) создал более сотни романов, действие которых происходит во всех уголках земного шара.
«В бурунах» — глава из книги В. Закруткина «Кавказские записки». Эта глава посвящена боевым действиям донцов-кавалеристов гвардейского корпуса генерал-лейтенанта А. Г. Селиванова в дни боев на Кавказе в 1942 году.
Михаил Сергеевич Колесников известен читателю своими книгами «Сухэ-Батор», «Рудник Солнечный», «Повести о дружбе», «Удар, рассекающий горы» и другими.Бескрайняя сибирская тайга, ковыльные степи и знойные пустыни Монголии, Крайний Север, новый Китай — вот та обстановка, в которой живут и действуют герои его произведений. Это мир сильных, мужественных людей, непреклонно идущих к своей цели и побеждающих. Это мир, насыщенный романтикой дальних странствий.Судьба военного журналиста забрасывала М. Колесникова в самые отдаленные уголки нашей Родины; побывал он и в Монголии, и в Китае, и в далекой Индонезии, и в других местах.Сборник рассказов «Большие расстояния» посвящен людям ратного труда — солдатам, матросам и офицерам.М. Колесников — член Союза советских писателей, член редколлегии журнала «Советский воин».
На подступах к одному из городов Прикарпатья идут бои. Фашистские войска отступают. Оставляя город, эсэсовцы по приказу из Берлина увозят местного инженера-изобретателя Ростислава Крылача и чертежи его важного изобретения — аппарата, позволяющего добывать остаточную нефть, снова вводить в строй старые промыслы. В пути Крылач пытается бежать, но погибает.Прошли годы. На небольшом нефтепромысле в Прикарпатье молодой инженер Иван Бранюк продолжает дело своего погибшего дяди — Ростислава Крылача.За изобретением Ивана Бранюка и чертежами Крылача (их при отступлении немецко-фашистских войск бандит-бандеровец Коленда спрятал в тайнике на советской территории) охотятся дельцы иностранной нефтяной компании.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.