Титус Гроун - [34]

– Нам нужна власть, – продолжала леди Кларисса, – и мы бы рискнули всем ради нее.

– Да, власть, власть, – вторила ей Кора, – чем больше, тем лучше. А уж мы бы заставили народ делать работу как положено.

– Но вся власть в замке принадлежит Гертруде, – жаловалась Кларисса, – а нам приходится довольствоваться положением приживалок.

Закончив изливать жалобы, аристократки внимательно оглядели Свелтера, Саурдаста и Флея, словно ища у них сочувствия и поддержки.

– Насколько я понимаю, они просто обязаны присутствовать здесь? – предположила Кора, глядя на Прунскваллера, который вновь занялся созерцанием узора на потолке. Доктор раскрыл было рот, но ответить не успел – лакеи открыли парадную дверь, и в комнату вошла одетая в снежно-белое платье Фуксия.

За двенадцать дней, прошедших с рождения брата, девочка окончательно утвердилась во мнении, что случившееся – не дурной сон, что теперь она – не единственный ребенок в семье. Все это время она отвергала малейшие намеки, которыми ей предлагали взглянуть на брата. Да и сегодня она пришла сюда только ради приличия, не больше. Делать ничего другого все равно не оставалось – пока, к сожалению, власть в замке принадлежит не ей. Однако Фуксия была твердо уверена – придет день, и она станет говорить тут свое веское слово. С другой стороны, иногда душу девчонки грызли сомнения – отчего она переживает? Рождение братьев и сестер – вещь вполне обычная, даже во всех книжках об этом написано. А не доверять книжкам просто нет оснований…

Госпоже Слэгг было не до Фуксии, потому старая нянька успела только заскочить в комнату воспитанницы и напомнить ей, что она должна расчесать волосы, надеть заранее подготовленное белое платье и появиться в крестильне ровно в две минуты четвертого. А там уж ориентироваться по ходу событий.

Неприятное настроение не могли развеять даже цветы в вазах – действительно прекрасные – и яркий солнечный день. Фуксия со вздохом вспомнила уют чердака. Ничего, она еще вернется туда – выполнит противные формальности, и снова будет смотреть из окна. Сколько захочет…

Пройдя в глубину помещения, Фуксия упавшим голосом поприветствовала обеих теток (ответом ей были столь же кислые приветствия) и забилась в угол, где стояло удобное плетеное кресло. Однако сидеть девочке долго не пришлось – в зал вошел отец, а следом мать. Этикет требует, чтобы младшие и низшие по званию стояли в присутствии старших. Тут у Фуксии не было никаких претензий – раз этикет существует, значит, тому и следует быть.

Как только чета хозяев Горменгаста встала посреди комнаты, на золотисто-багровом ковре, как Саурдаст, откашлявшись, неестественно-напыщенным голосом начал:

– Мы собрались сегодня по очень торжественному поводу. Такое, согласитесь, бывает не каждый день. Скажу больше – далеко не каждый день. Все мы горим неуемным желанием увидеть виновника сегодняшнего торжества, хотя слово «виновник» я не считаю словом подходящим, поскольку младенец всегда считается невинной душой. Мы – само ожидание, и я, чтобы не томить присутствующих, действуя по поручению их сиятельств, объявляю вход нового человека, будущего Гроуна и славного продолжателя добрых дел его могущественных предков…

Тут Саурдаст закашлялся и схватился рукой за грудь – по-видимому, у него запершило в горле или он просто сильно разволновался. Однако секретарь герцога был опытным человеком – он быстро взял себя в руки. Тем более что положенные слова он все-таки успел произнести без запинки. Быстро взглянув в книгу, Саурдаст лишний раз убедился, что все идет как надо. Затем, качая надушенной и напомаженной головой, книжник торжественно подвел пятерых – лорда, его супругу, Фуксию и сестер отца ребенка – к низкому столу посреди помещения. Родные мальчика были выстроены полукругом. Удивительно, что все они безропотно позволили секретарю помыкать собой. Впрочем, ученый был известным знатоком обычаев и традиций, настоящим ходячим катехизисом, так что обычно никто не отваживался спорить с ним на сей счет. В полукруг же был поставлен и доктор Прунскваллер, помогавший герцогине при родах, однако, повинуясь все тем же условностям, он стоял на полшага дальше, чем остальные. А еще чуть позади стояли Флей и Свелтер – все правила разработаны до тонкостей еще в стародавние времена, так что не было необходимости фантазировать, как и что устраивать. Лорд Сепулкрейв часто говорил, что наличие грамотного помощника – залог успеха. А ошибался он очень редко.

Саурдаст тем временем снова вернулся к своему пюпитру. Он был спокоен и величественен, словно олицетворял собой могущество Горменгаста и его властителей. Секретарь герцога заговорил снова, хотя по слезам, стоявшим в его глазах, и то и дело охватывавшим его горло спазмам было видно, что говорить старику удается ценой огромного напряжения сил. Саурдаст знал, что он прежде всего – залог успешного проведения процедуры крещения. Если все пройдет без сучка и задоринки – это хороший признак. А если – впрочем, нет – о плохом просто не хотелось думать.

– Солнце и луна сменяют поочередно друг друга, листья опадают с ветвей деревьев и гниют, чтобы дать жизнь другим листьям, рыба идет на нерест и, отметав икру, погибает. Но одно суть вечно – это жизнь, – вещал Саурдаст, и все слушатели невольно затаили дыхание, как-то разом позабыв о земных трудностях и тяжбах.