Титаны Возрождения - [35]

Более жизненной для Италии XVI—XVII вв. оказалась теория Макьявелли. Опыт истории, его собственные наблюдения различных форм правления во Франции, германских землях, синьориях и республиках Италии убедили его в нереальности содружества отдельных итальянских государств. Деятельность Медичи, Сфорца, Чезаре Борджа, венецианских и генуэзских патрициев, возглавляемых дожами, позволила ему обобщить опыт итальянской тирании, основанной на твердой власти принцепса или государя.³⁹ Возражения Гвиччардини против теории Макьявелли в «Размышлениях по поводу рассуждений Макьявелли о первой декаде Тита Ливия» фактически толкали Италию на бесперспективный путь сохранения коммунальной средневековой разобщенности.⁴" Требуя твердой политической власти для упрочения национального государства, Макьявелли низвел политику с высот заоблачного лицемерия на реальную земную почву и тем подтвердил научную и жизненную реалистичность своей теории государства. Гвиччардини предугадал конфедеральное развитие Италии, Макьявелли открыл реальную форму итальянских государств для XVI—XVII вв. Его идея об основании национального государства, свободного от тирании пап и чужеземцев, сыграла положительную роль в абсолютистских государствах Европы XVI—XVIII вв. и в самой Италии во времена Рисорджименто — победоносной борьбы в XIX в. за независимость и единство страны. Это было по плечу лишь титану Возрождения. Идеи Макьявелли, а во многом и все его творчество, сыграли революционизирующую роль в истории идей и в политической борьбе; не случайно в XVII в. его книги были под запретом и их чтение грозило строжайшим наказанием. ⁴¹

==98

00.htm - glava15 Макьявелли — революционер

«В мышлении Макьявелли в своем зародыше содержались элементы интеллектуальной и моральной революции» (. . . la revoluzione intelletuale e morale i cui elementi sono contenuti in nuce nel pensiero del Machiavelli). Так писал один из наиболее тонких знатоков итальянской политической мысли и политической жизни — Антонио Грамши.' Современные исследователи творческого наследия Макьявелли приближаются к этому положению Грамши и развивают его. Феликс Жильбер считает, что творчество великого флорентийца свидетельствует о «революции, произведенной Макьявелли в области политического мышления», что он «был революционером, потому что привел свои идеи в логическую систему» большой взрывной силы.² Джульяно Прокаччи свою вводную статью к избранным сочинениям Макьявелли, изданным в 1969 г., назвал «Макьявелли — революционер». Развивая положения Грамши, автор считает Макьявелли революционером прежде всего по самому характеру его творчества, пронизанного оптимизмом воли, по характеру его мышления, лишенного предрассудков, и по радикальности его выводов. Одной из важнейших сторон его мышления Прокаччи справедливо считает резко отрицательное отношение Макьявелли к религии и церкви. Его знаменитый трактат «Государь» рассматривается им как «наименее признанное и наиболее революционное из произведений Макьявелли, в котором выдвигается идея нового государя — реформатора и создателя новых государственных порядков, возрождающих жизнь Италии».³ Недаром Грамши писал о его «Государе» как о произведении, представляющем не обычный трактат, а «живую» книгу: «Макьявелли пишет о том, каким должен быть государь, чтобы повести народ к основанию нового государства».⁴ Речь идет о новом раннебуржуазном государстве, которое складывается путем ломки феодальных порядков.

Эту проблему Макьявелли разрабатывает не только в «Государе», но и во многих других своих произведениях, в том числе в исторических. Анализ событий прошлого дает ему возможность высказать немало суждений, нередко полемических, о проблемах современности. Принадлежащая перу Макьявелли «История

7*

==99

Рис. 14. Санти ди Тито (1536—1603). Портрет Никколо Макьявелли. Масло. Флоренция, Палаццо Веккьо.

Флоренции»,⁵ фактически охватывающая историю всех главнейших государств и их европейского окружения, представляет собой книгу, содержащую теоретические обобщения его идей. Это был новый тип исторического исследования.⁶ Его заботит суть события, его направленность, реальное содержание, и он приходит к глубоким оценкам отдельных явлений, социальных групп

К оглавлению

==100

и социальных противоречий и, наконец, к общей концепции.' Маркс столь высоко оценил «Историю Флоренции» именно потому, что по глубине проникновения в сущность внутриполитических противоречий, по характеристике закономерных взаимосвязей внутренней и внешней политики, по выразительности языка и напряженному драматизму изложения она представляла собой выдающееся явление в новой историографии. В развитии исторической мысли Макьявелли совершил поистине революционный переворот.

Это не снимает его классовой ограниченности, отрицательного отношения к низам народа, обращения к античным образцам, отсутствия в его историческом творчестве критического метода исследования, который позднее открыл Франческо Гвиччардини в своей «Истории Италии». Тот же Гвиччардини убедительно отрицал положение Макьявелли об античных временах как главном критерии для суждения о современности: «Как ошибаются те, кто при каждом слове ссылается на римлян. Нужно было бы жить в городе, находящемся в таких же условиях, как Рим, а потом уже управлять по этому примеру; при разности условий это так же несообразно, как требовать лошадиного бега от осла». Бездумные аналогии с античностью действительно были неисторичны у рядовых гуманистов, Макьявелли же они приводили к глубоким обобщениям и четким принципам.