Тимка-новосёл - [30]
Тракторы, помогая друг другу, натянули трос. Рыжая пасть вспучилась и начала расширяться. Тракторы натужно загудели и поползли по пригорку. Тимке казалось, что трос вот-вот оборвётся, — так сильно он натянулся. Отец взмахнул рукой и крикнул насторожившимся трактористам:
— Смелев! Идё-о-от!
Кто идёт? Где идёт?! Тимка смотрит на солончак. И вдруг из рыжей пасти трясины показалось лохматое страшилище. Тимка не заметил, как очутился за спиной отца.
— Что, брат? — улыбнулся отец. — Напугался? Сейчас мы это «чудище» на пригорок выволочем!
— «Пожарка» мчится! — крикнул Павлик.
На пригорке остановилась красная пожарная машина.
А «чудище», разрывая грудью вязкий покров солончака, медленно выползало на поверхность. Тимка не сводил глаз с движущейся глыбы; торчащие на ней корневища трав делали её похожей на допотопное чудовище.
— Стоп! — скомандовал трактористам отец.
Шофёр пожарной машины размотал шланг. Едва чудище остановилось, отец подхватил шланг и направил на утопленника сильную струю воды. Грязь и лохмы травы начали оползать на землю. Вскоре обмытый трактор как ни в чём не бывало стоял на пригорке.
— Бегите домой! — приказал ребятам отец. — Смотрите, какой дождина зарядил!
Натянув капюшон на голову, Тимка решил: не так-то уж и плохо иметь куртку с капюшоном, особенно когда небо разливается таким сильным дождём.
Прошла неделя с начала уборки, а дождь всё шёл и шёл. Отец ругал погоду и говорил, что она срывает работы в поле и мучает людей. Тимка понимал: дождь может мучить — попробуй посиди целую неделю в палатке.
Но вот небо запылало таким ярким закатом, какого Тимка ещё никогда не видел. Ирина Николаевна, показывая ребятам на огромный красный шар солнца, радостно захлопала в ладоши и, собрав всех ребят, сказала:
— Конец ненастью! Завтра будет хорошая погода!
С утра степь, пригретая жарким солнцем, парила. Ирина Николаевна повела ребят к полю. Там стоял комбайн. На его мостике важно расхаживал Павкин отец. Ирина Николаевна поднялась на мостик. Тимке тоже хотелось забраться туда, и он попросил разрешения у комбайнёра. На всю жизнь он запомнил то, что увидел с мостика: ветер, прогуливаясь по пшеничным колосьям, гнул их к земле, и всё неоглядное поле играло гривастыми волнами — настоящее желтовато-золотистое море.
На мостике побывали все. Самую маленькую девочку Ирина Николаевна подняла на руки, но та заканючила.
— Эх ты, ревелка! — прикрикнул на девочку Тимка.
— Я боюсь… Высоко… — продолжала хныкать девочка.
Комбайнёр сказал, чтобы ребята спустились с мостика и отошли от машины. В воздухе прогудел писклявый гудок. Это был сигнал трактористу, чтобы тот тянул комбайн. Трактор загудел, комбайн тронулся и, грохоча, начал выбрасывать из трубы поток зерна в кузов идущей рядом грузовой машины. На мостике у штурвала стояла Юлина мама.
— Это папкин комбайн, — с гордостью проговорил Павлик и посмотрел на Тимку.
— И совсем не твоего папы! Бабушка говорила: все комбайны совхозные. Здесь всё совхозное! Я тоже научусь штурвал крутить, — заявил Тимка. — Комбайнёром буду!
Глава тринадцатая. Почему долго нет папы
Яркий сполох зарницы осветил далёкий горизонт.
— Ох и здо́рово же светит! — воскликнул Тимка и, прижавшись к бабушке, спросил: — А почему гром не гремит?
— Далеко гроза-то, вот грома и не слышно, — ответила бабушка и, вздохнув, проговорила: — Что-то твой отец долго не едет? Вчера обещался и не приехал.
С началом уборки урожая Тимка не часто видел отца: не было его днём, редко приезжал он и ночью. Тимка пытался однажды уговорить отца, чтобы тот взял его с собой в степь, но отец сказал: ребятам в степи делать нечего, а вертеться под ногами и мешать рабочим не следует.
— Ты чего, Тимоша, приумолк? — спросила бабушка и обняла внука.
Тимка любит, когда бабушка обнимает его, и сейчас ему было хорошо с ней, но беспокоило, почему отец так долго в степи. Сегодня от мамы получили письмо; она пишет, что скоро приедет, и просит Тимку встретить её на станции. Скорее бы приехала мама! В лагере стало скучно. Правда. Ирина Николаевна хорошая. Она знает много сказок и часто рассказывает их, но они какие-то ненастоящие. Всё, о чём в них говорится, происходит где-то далеко-далеко. А так хочется знать о том, что делается сейчас в степи.
Ослепительно блеснула молния. Тимка закрыл глаза, а когда их открыл, степь показалась ему тёмной-тёмной. От того, что наступила такая темнота, Тимке вдруг стало страшно, и он сказал:
— В вагончик хочу…
— Посидим ещё, — попросила бабушка, — авось твой отец приедет. Посидим, Тимоша.
В степи показался сноп света. Сноп дрожал и шарил по земле. Тимка понял: идёт грузовая машина, и, может быть, на ней едет отец. Если он приедет, то надо обязательно уговорить его, чтобы он завтра взял ребят с собой в степь.
Луч света, подскочив вверх, пропал и долго не появлялся. Значит, грузовик спустился в балку. Тимка не ошибся: вот луч упёрся в небо, потом пригнулся к земле и осветил вагончик.
Бабушка сидела неподвижно. Тимка чувствовал она тоже с нетерпением ждёт отца.
— Куда же машина-то повернула?! — забеспокоилась бабушка.
Длинный луч света метнулся прочь от вагончика и пополз по степи Тимка крикнул, но машина уходила всё дальше и дальше. Наконец сноп света исчез совсем. Стало снова очень темно.
