Тихий домик - [32]
— Прежде всего агент постарается связаться с партизанами…
— Как это ему удастся?
— Конечно, никакой поддержки от нас детский дом не получит. Пусть издыхают… Тогда взрослые захотят найти пути к партизанам. На это согласится мой агент…
— Логично…
— Возможно, сами партизаны набредут на детский дом и установят связь с его руководителями.
— Тоже верно…
— Наконец, возможно, кто-то из воспитателей детского дома уже связан с подпольными группами. Такие связи агенту поручено выявить…
— Хорошо вы расставили сети…
Кох самодовольно улыбнулся.
— В моей игре все продумано…
Конечно, Кох лгал. Всего несколько часов назад он устроил своему агенту разнос за то, что был убит директор детского дома. Если бы тот дошел к своим, связь детского дома с подпольщиками и партизанами обязательно наладилась, а следовательно, можно было проследить, откуда тянутся нити и куда. Все стало бы значительно легче.
Теперь дело осложнилось. Придется хватать всех, кто станет активно помогать детскому дому продуктами, и производить тщательную проверку. А среди них большинство окажется просто обывателями, которые из сострадания помогают голодающим детям, стоящим на краю гибели…
Трудно будет разобраться. Кох знал, что, схватив одного-двух разведчиков или связных партизан, он еще ничего не добьется… И вот сейчас, после выпитой водки, он вдруг подумал, что в словах Шрейдера были какие-то верные мыслишки…
Разумеется, Шрейдер наивен. Трескотня радиопередач вскружила голову бывшему учителишке… Но ведь он преподаватель! Каким-то образом он умел влиять на детей. Он их воспитывал. И он правду говорит, что они выросли верными фюреру, Германии… Его ученики сегодня маршируют по землям России. Он научил их не рассуждать, беспрекословно выполнять приказы начальников. Он научил их верить фюреру, как богу.
Он им внушал: «Фюрер будет думать за вас!», «Фюрер будет руководить вами!», «Фюрер — это ваша совесть»! «Будьте крепкими, как сталь, злыми и быстрыми, как цепные собаки!..»
— Любопытно, — произнес Кох, отрывая ладонь от глаз.
— Я думал, что вы вздремнули, — отозвался Шрейдер из соседней комнаты, дверь в которую была открыта. — И решил вам не мешать… Что же показалось вам любопытным?
— Да, вот тот эксперимент, который вы собираетесь провести в детском доме…
— А-а-а… — Шрейдер появился в халате и домашних туфлях.
— Что вас настораживает?
— Ненависть, с которой встречают нас русские…
— Ну, это явление объяснимо уже потому, что мы имеем дело с низшей расой. Представьте себе дикий тропический лес, где обитают обезьяны… Если вы ворветесь, станете разрушать их гнезда, убивать, естественно, они начнут кусаться. Звериный инстинкт самообороны… Но ведь можно выдрессировать этих обезьян. Обычно делают это начиная с детенышей…
— Но вы не знаете русских!
— Я приехал специально, чтобы узнать их…
— Постарайтесь соблазнить детей и выпытать у них какие-либо сведения: кто бывает в детском доме, кто помогает, кого они больше любят…
— Вы хотите, чтобы я стал вам помогать? — Шрейдер улыбнулся. — Я ведь сам предлагал свои услуги… Не сомневайтесь, я применю метод кнута и пряника. И все коммунистическое моментально выветрится у этих маленьких русских. Я заставлю их при виде бутерброда с колбасой целовать мои сапоги… Они будут стоять на коленях перед портретом фюрера…
— Отлично, Шрейдер! Действуйте!..
Кох встал, затянул потуже пояс, прошелся по комнате, затем подошел к карте, которая лежала на круглом столике.
— Теперь я перехожу к самому важному… Из Берлина получено сообщение о подготовке операции под кодовым названием «Десна». По железной дороге через Верино и Полоцк к линии фронта будет поступать новое мощное секретное оружие. Видимо, это будут танки новой системы… Эшелоны должны пройти к фронту без потерь… Мы включаемся в эту операцию и должны обеспечить безопасность…
Шрейдер стал очень серьезным…
— В Верино прибудет генерал Любке!..
— Сам Любке?!
— Да. Здесь состоится его встреча с командующим фронтом…
— Который теперь час? — спохватился вдруг Кох.
— Половина первого ночи…
— Вот что, надо провести одну маленькую операцию… Дело идет о ликвидации нескольких лиц в этом детском доме… Есть донесение моего агента: евреев решено прятать в старой бане, за печкой, которую наполовину разобрали специально для этого. Всех до единого ликвидировать. На чердаке скрывается некий Клочков, директор Веринской школы, сумевший ускользнуть от Бугайлы. Его уничтожить… В коридоре есть потайная дверь. За ней — стенной шкаф, в котором спрячется секретарь партийной организации Тишков. Его уничтожить тоже… Остальных пока не трогать… Операцию провести молниеносно, чтобы никто не мог сообразить, как это произошло. Надо обставить дело так, будто солдаты забрели случайно… Поэтому сразу разгромить кухню. Все продукты изъять и увезти.
— Можно лично руководить операцией? — спросил Шрейдер. — Я бы хотел побывать в детском доме…
— Вы еще там побываете… А сейчас выделите четырех надежных солдат, одного офицера. Мы подождем их возвращения.
Бронированная легковая машина, на которой был установлен ручной пулемет, неслась по проселочной дороге. Кроме офицера Ганса Штраха, в ней находилось четверо солдат, молчаливых, угрюмо сжимавших в руках автоматы.
Что делать, если ты застала любимого мужчину в бане с проститутками? Пригласить в тот же номер мальчика по вызову. И посмотреть, как изменятся ваши отношения… Недавняя выпускница журфака Лиза Чайкина попала именно в такую ситуацию. Но не успела она вернуть свою первую школьную любовь, как в ее жизнь ворвался главный редактор популярной газеты. Стать очередной игрушкой опытного ловеласа или воспользоваться им? Соблазн велик, риск — тоже. И если любовь — игра, то все ли способы хороши, чтобы победить?
Сборник миниатюр «Некто Лукас» («Un tal Lucas») первым изданием вышел в Мадриде в 1979 году. Книга «Некто Лукас» является своеобразным продолжением «Историй хронопов и фамов», появившихся на свет в 1962 году. Ироничность, смеховая стихия, наивно-детский взгляд на мир, игра словами и ситуациями, краткость изложения, притчевая структура — характерные приметы обоих сборников. Как и в «Историях...», в этой книге — обилие кортасаровских неологизмов. В испаноязычных странах Лукас — фамилия самая обычная, «рядовая» (нечто вроде нашего: «Иванов, Петров, Сидоров»); кроме того — это испанская форма имени «Лука» (несомненно, напоминание о евангелисте Луке). По кортасаровской классификации, Лукас, безусловно, — самый что ни на есть настоящий хроноп.
Многие думают, что загадки великого Леонардо разгаданы, шедевры найдены, шифры взломаны… Отнюдь! Через четыре с лишним столетия после смерти великого художника, музыканта, писателя, изобретателя… в замке, где гений провел последние годы, живет мальчик Артур. Спит в кровати, на которой умер его кумир. Слышит его голос… Становится участником таинственных, пугающих, будоражащих ум, холодящих кровь событий, каждое из которых, так или иначе, оказывается еще одной тайной да Винчи. Гонзаг Сен-Бри, французский журналист, историк и романист, автор более 30 книг: романов, эссе, биографий.
В книгу «Из глубин памяти» вошли литературные портреты, воспоминания, наброски. Автор пишет о выступлениях В. И. Ленина, А. В. Луначарского, А. М. Горького, которые ему довелось слышать. Он рассказывает о Н. Асееве, Э. Багрицком, И. Бабеле и многих других советских писателях, с которыми ему пришлось близко соприкасаться. Значительная часть книги посвящена воспоминаниям о комсомольской юности автора.
Автор, сам много лет прослуживший в пограничных войсках, пишет о своих друзьях — пограничниках и таможенниках, бдительно несущих нелегкую службу на рубежах нашей Родины. Среди героев очерков немало жителей пограничных селений, всегда готовых помочь защитникам границ в разгадывании хитроумных уловок нарушителей, в их обнаружении и задержании. Для массового читателя.
«Цукерман освобожденный» — вторая часть знаменитой трилогии Филипа Рота о писателе Натане Цукермане, альтер эго самого Рота. Здесь Цукерману уже за тридцать, он — автор нашумевшего бестселлера, который вскружил голову публике конца 1960-х и сделал Цукермана литературной «звездой». На улицах Манхэттена поклонники не только досаждают ему непрошеными советами и доморощенной критикой, но и донимают угрозами. Это пугает, особенно после недавних убийств Кеннеди и Мартина Лютера Кинга. Слава разрушает жизнь знаменитости.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дорогой друг!Эта книжка — рассказ о большом наводнении — была написана самой первой в том самом 1945 году, когда окончилась Вторая мировая война, когда не только тебя, но и твоих мамы и папы еще не было на свете. На страницах этой книжки муми-тролли появились впервые: и добрейшая Муми-мама, и рассеянный папа, и сам главный герой — их сын — знаменитый Муми-тролль.
«В стране невыученных уроков» вот уже сорок лет — самая читаемая в школе книга-сказка о лентяе и двоечнике Вите Перестукине. Ее автор, Лия Гераскина, написала продолжение сказки: «В стране невыученных уроков — 2», в котором уже Витя помогает своим друзьям.Книга имела успех, поэтому автор решила написать «Третье путешествие в страну невыученных уроков». Полюбившиеся герои — кот Кузя, пес Рекс и попугай Жако, а также известные исторические и литературные личности помогают друзьям Вити понять необходимость хорошо учиться.
И.С.Тургенев – имя уникальное даже в золотой плеяде классиков русской прозы XIX века. Это писатель, чье безупречное литературное мастерство соотносится со столь же безупречным знанием человеческой души. Тургенев обогатил русскую литературу самыми пленительными женскими образами и восхитительными, поэтичными картинами природы. Произведения Тургенева, облекающие высокую суть в изящно-простую сюжетную форму, по-прежнему не подвластны законам времени – и по-прежнему читаются так, словно написаны вчера…В романе «Отцы и дети» отразилась идеологическая борьба двух поколений, являвшаяся одной из главных особенностей общественной жизни 60-х годов XIX века.