TIA*-2. *This is Africa - [27]
Вот такой вот чудесный городишко, ага. Что я тут делаю, вместо созерцания закатов в Кейпе с бокалом в руке? Эхе-хе-х… Работаю, что ж ещё. Деньги такая штука — если их не приумножать, то, сколько бы их ни было, быстро заканчиваются. Да и, честно говоря, скучновато оно как-то оказалось, целыми днями на горы и океан смотреть. Мойше Хариф подтвердит.
ДРК, провинция Касайи-Ориенталь, Мбу́жи-Ма́йи, район Виль-Миба.
Уф!.. Расслаблено откинувшись на подушку, нежно поглаживаю живот и грудь склонившейся надо мной Беатрис.
— Месьє бажає коктейль?
— Месье хочет, Беатрис.
— Ой, извините!
Блин, учишь их, учишь на нормальном человеческом французском говорить, а они всё на petit-nègre размовляют. Впрочем, подзатыльники помогают. Они ж язык знают, просто по привычке на его местный аналог переходят.
Беатрис изящно перекинула через меня ногу и встала. Идеальная фигура, как статуэтка просто. Нет, заметно, конечно, что она на четвёртомм месяце, но это её совсем не портит. И тошнота с капризностью ослабели, наконец-то. Вот Мария уже на седьмом, там да, скоро с сексом придётся завязать, видимо. Хотя, у них тут всё равно основная поза «женщина сверху». Они сёстры, кстати, близняшки.
— Вот, месье Витали.
— Спасибо.
Ну-ка… Отлично! Как раз, как я люблю. Впрочем, джин-тоник испортить трудно. Да нет, хорошие девки, на самом деле. Да, завёл вот себе маленький гарем. Ну, а что ещё делать в этом забытом богами, а потом ими же проклятом месте? Развлечений тут никаких, бухать я не любитель, на природу выезжать можно только с охраной. Да и чего на неё выезжать? Моря нет, в реке купаться нельзя. Можно, вернее, но не хочется — очень уж грязно. В неё несколько миллионов человек отходы сливают. Да, за городом красиво: яркая зелень, поросшие ею горы и холмы, джунгли, болота, озёра и т. д. Но часто на такое не поездишь, ибо незачем. А так — дома две красавицы ждут, завтрак/ужин готовят, общения жаждут, чем плохо? Да ничем, всем хорошо. А ещё я кошку завёл, назвал Кысей. Тоже хорошая, мурчит.
Беатрис нагнулась было, дабы вновь привести меня в готовность, но я жестом дал понять, что пока хватит.
— Бэти, хорош, я ж не железный. Ты вот мне лучше скажи, какой урок сегодня выучила?
— 6.2!
Ишь, с какой гордостью произнесла. Ну, а почему бы не гордиться успехами? На самом деле быстро продвигается. Это я им с Марией сказал русский учить, скачал Rosetta Stone, и научил пользоваться. Зачем? Ну, чтоб не скучали дома, пока меня нет. Да и вообще, для меня интеллект у девушки — возбуждающий фактор. Вот и пускай наращивают дополнительные нейронные связи, пригодится. Нет, они не круглые дуры, конечно, а по конголезским меркам так и вовсе умницы, но до Амарины им далеко, увы. Эхе-хе-х…
Почему беременны? Ну… А почему бы и нет? Не люблю я презервативы, хе-хе. А если серьёзно — просто вот захотелось. Середина четвёртого десятка уже, всё-таки, и жизнь не сказать, чтоб очень уж размерена. В ЮАР бываю наездами, так что нормальной семьёй озаботиться пока не получится. А близняшки — молодые, здоровые, красивые, и счастливы до одури от того, что они нужны «месье». Сомневаюсь, конечно, что они так уж в меня влюблены, как всё время говорят, но вот резкий скачок в уровне достатка их явно впечатлил, и они теперь зубами будут держаться, чтобы с этого уровня не вылететь. Ну, зубами не надо, хе-хе. Блин, заразился от Харифа этим «хе-хе», мдя. А дети… Понятно, что с собой я их брать не планирую, но материально помогать здесь — проблемы не вижу. Несколько сотен баксов в месяц, и они уже очень даже зажиточны, на общем фоне. Потом, конечно, с образованием ещё надо будет помочь… Мдя, что-то меня совсем далеко унесло.
— Бэти, там ужин готов?
— Сейчас посмотрю, месье.
Ужин Мария сегодня готовит. У них, в основном, разделение обязанностей по дням идёт, если я никаких других желаний не выражаю. Я, бывает, выражаю, но нечасто — секс втроём, да ещё и с такими темпераментными, это в двадцать лет хорошо. А мне, увы, уже далеко не двадцать…
ДРК, провинция Касайи-Ориенталь, Мбу́жи-Ма́йи, авеню Инга.
До Tropical ехать не так далеко, он расположен на той же авеню Инга, что и мой офис.
Интересно, что, всё-таки, Жану от меня нужно? Какие могут варианты? Крышу хочет предложить? Он, как-никак, заместитель главы местного офиса ANR.[2] Фсбшник, на наши деньги. А зачем мне его крыша? Понятно, что камни я вывожу по левой схеме, ну так я и плачу́ месье Франсуа Тунга, начальнику службы безопасности MIBA. От него здесь, реально смотря на вещи, зависит куда больше, чем от ментов и «чекистов» вместе взятых. Самого Тунга я видел один раз, к нему так просто не попадёшь (и я бы не попал, если бы не рекомендация Мойше Харифа), но человек от него приходит каждый месяц.
Плачу не так много, всего десятку килобаксов, ну так я мелкая рыбка, таких здесь пара сотен, как минимум. Есть и мельче, и их на порядок больше, но они экспортом не занимаются, а только перепродажей в городе, хотя сбшникам из MIBA тоже что-то платят. Есть крупные дилеры, их на порядок меньше, и они ворочают миллионами на каждом лоте, и тоже платят. Здесь всё просто — хочешь работать, добейся, чтоб у тебя согласились брать деньги (что не так просто, к новичкам относятся очень настороженно), и работай. Забавно, кстати, принцип «простоты и удобства» неофициальной налоговой системы тут отработан до блеска. Ты пришёл с рекомендациями, на тебя посмотрели, назначили ежемесячную сумму, и ты её платишь. Хорошо у тебя бизнес идёт, плохо, или ты вообще на полгода в другую страну уехал — никого это не волнует. Раз в месяц сумма должна быть. Уезжаешь — заплати вперёд. Иначе, по приезду, платить придётся намного больше, и не факт, что возьмут. Но и внезапных пересмотров не будет — пока бизнес не вырастет до миллионных оборотов, всем на тебя плевать.
Производственный роман из жизни африканских авантюристов. Алмазные прииски, негры с автоматами, саванна, преступления, малярия и прочая обыденность. Все герои и большая часть событий имеют реальных прототипов.
Памяти Горчева. Оффлайн-копия ЖЖ dimkin.livejournal.com, 2001-2004 [16+].
«…Любое человеческое деяние можно разложить в вектор поступков и мотивов. Два фунта невежества, полмили честолюбия, побольше жадности… помножить на матрицу — давало, скажем, потерю овцы, неуважение отца и неурожайный год. В общем, от умножения поступков на матрицу получался вектор награды, или, чаще, наказания».
«Варшава, Элохим!» – художественное исследование, в котором автор обращается к историческому ландшафту Второй мировой войны, чтобы разобраться в типологии и формах фанатичной ненависти, в археологии зла, а также в природе простой человеческой веры и любви. Роман о сопротивлении смерти и ее преодолении. Элохим – библейское нарицательное имя Всевышнего. Последними словами Христа на кресте были: «Элахи, Элахи, лама шабактани!» («Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил!»).
В спальных районах российских городов раскинулись дворы с детскими площадками, дорожками, лавочками и парковками. Взрослые каждый день проходят здесь, спеша по своим серьезным делам. И вряд ли кто-то из них догадывается, что идут они по территории, которая кому-нибудь принадлежит. В любом дворе есть своя банда, которая этот двор держит. Нет, это не криминальные авторитеты и не скучающие по романтике 90-х обыватели. Это простые пацаны, подростки, которые постигают законы жизни. Они дружат и воюют, делят территорию и гоняют чужаков.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
После развода родителей Лиззи, ее старшая сестра, младший брат и лабрадор Дебби вынуждены были перебраться из роскошного лондонского особняка в кривенький деревенский домик. Вокруг луга, просторы и красота, вот только соседи мрачно косятся, еду никто не готовит, стиральная машина взбунтовалась, а мама без продыху пишет пьесы. Лиззи и ее сестра, обеспокоенные, что рано или поздно их определят в детский дом, а маму оставят наедине с ее пьесами, решают взять заботу о будущем на себя. И прежде всего нужно определиться с «человеком у руля», а попросту с мужчиной в доме.