Тёзки - [10]

— Антон Иванович, сегодня была почта?

— Была… Но твоего письма всё ещё нет, — шутливо говорил учёный.

Однажды он помахал ему письмом.

— Пляши, тёзка! Пришло письмо, и я уже дал его перевести.

«Здравствуй, мой незнакомый далёкий советский друг! — читал Тоша, — Что же ты не написал, как ты живёшь? И как вообще могло попасть к тебе моё письмо, когда я посылал его совсем другому человеку. Но очень хорошо, что ты его получил. Теперь мы с тобой будем переписываться.

У нас организовался кружок по изучению русского языка. Я тоже записался в этот кружок. Скоро ты получишь от меня письмо на русском языке.

Я живу в небольшом посёлке на берегу моря. Раньше мой отец занимался тем, что выжигал уголь из мангро[2]. Жили мы плохо, потому что какая же это жизнь, если за мешок угля приходилось выручать по восемьдесят сентаво? Мы рубили с отцом и моим старшим братом Карлосом лес, пережигали его в уголь, а потом несли к побережью и продавали перекупщику. Кроме того, мы должны были платить налог государству и выплачивать ренту[3] какому-то сеньору Родригесу, которого мы никогда и не видели.

Сейчас совсем другое дело. Мы уже не рубим лес, а отец работает в народном имении рубщиком сахарного тростника, мать — поваром в столовой на руднике. Старший брат Карлос тоже трудится на сахарной плантации. Иногда он берёт меня с собой, так что и я могу работать мачете[4].

С тех пор, как пришёл Фидель, жить нам стало очень хорошо. Мы имеем свой домик, своё хозяйство. И никому уже не надо платить. Мы даже не платим налога за землю. А говорят, нам будет жить ещё лучше, так как у нас теперь есть друзья в Советском Союзе. Это сказал Фидель, а раз он сказал, то так и будет.

Напиши, как вы живёте и кто у тебя ещё есть в семье?

До свидания.»

И в самом конце письма было написано по-русски: «Привет. Антонио».

— Антон Иванович, а у Антонио есть старший брат Карлос…

— Хорошо, хорошо. Когда будешь писать ответ своему Антонио, передай от меня привет.

— Передам, — и тут же спросил: — А восемьдесят сентаво — это много или мало? Сколько рублей?

— Восемьдесят сентаво? Это значит семьдесят две копейки. А что?

— А за сколько дней можно выжечь мешок угля?

— Не знаю, тёзка, сроду этим делом не занимался. Да, верно, пришлось этому кубинцу попотеть. Мешок угля — это ведь очень много.

— Да ему ещё приходилось платить этому сеньору Родригесу.

Тоша оторвал марку от конверта и побежал к Ване Зюзину. Тот очень обрадовался. На марке тоже был изображён бородатый человек, а подпись под ним была: Антонио Масео…

— А кто такой этот Антонио Масео? — спросил Ваня.

— Эх ты, кукарача! Неужели не знаешь? Да это их вождь!

— Сколько тебе за эту марку?

— Возьми, — расщедрился Тоша. — Ничего мне не надо. Вот хорошо бы организовать кружок по изучению кубинского языка.

— Не кубинского, а испанского, — поправил Ваня. — Это надо поговорить с Анастасией Леонтьевной. Я завтра же поговорю. Тоша, а что такое кукарача?

— Таракан! — вот что такое кукарача.

Тоша сел за письмо к Антонио.

Он рассказал в нём о своей семье, о том, что будет учиться в пятом классе, что раньше они жили в тундре, где очень холодно, перечислил деревья, которые растут в саду у Антона Ивановича.

Письмо отнёс на почту и передал его той же белобрысой почтальонше с озорными глазами. Девушка его узнала.

— А, это ты? — улыбнулась она. — Кто же у тебя на Кубе?

— Мой друг Антонио Ривера, — гордо ответил Тоша. — А что?

— Теперь у кубинцев стало много друзей в Советском Союзе.

— Только вы приклейте, пожалуйста, самую хорошую марку, — попросил Тоша и нарочно посмотрел, какую марку она приклеит к его письму.

Вечером Тоша разговорился с мамой об острове Свободы. Мама сказала, что скоро приедет с Кубы дядя Сима. Он работает капитаном корабля, который сейчас ушёл рейсом на Большие Антильские острова.

— А как называется его корабль? «Кубань», да? А когда он приедет? А что он оттуда привезёт?

И Тоша задумался. Вот бы хорошо было, если бы дядя Сима взял его на Кубу.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ, в которой рассказывается о том, как Тоша и его друзья играли в штурм Сьерра-Маэстры, а Антонио Ривера поднимался на пик Туркино в настоящей Сьерра-Маэстре

Дядя Сима прислал авиапочтой посылку. Ничего в ней так не заинтересовало Тошу, как одна книга, на которой рукой дяди Симы было написано:

«Моему племяннику Тоше на память о том, как его дядя Сима ходил на Кубу».

Это была большая, как папин атлас, книга Нуньеса Хименеса под названием «География Кубы».

Несколько дней Тоша упрямо читал её и до того проникся кубинским духом, что воображал себя то Фиделем Кастро, то его братом Раулем Кастро, то становился прославленным кубинским полководцем Че Гевара.

И вот однажды Тоша пригласил своих друзей Ваню Зюзина и Митю Башмакова пойти на море. Они сложились по гривеннику и взяли напрокат лодку на один час. Когда ребята отъехали на несколько метров от берега, Тоша сказал:

— Это будет у нас шхуна «Гранма»[5]. Мы сейчас подъедем к горам Сьерра-Маэстры[6] и начнём высаживаться на берег, занятый войсками генерала Батисты[7].

Митя радостно взялся за весло, а Ваня, кисло улыбаясь, смотрел на него так, что трудно было понять, верит он или не верит в то, что говорит Тоша. Но Тоша держался уверенно.