Терновый венок надежды - [27]

- Я дал тебе год. Живи - наслаждайся, - жестоко, мерно прошептал кат.

Раздраженно рассмеялся, сплюнул вбок Энцо.

- Год? А дальше что? Куда я подамся? Я? Моя жена, дети? Что нас ждет? Голодная смерть где-нибудь на окраине былой жизни? А?

Промолчал Томмазо, промолчал, но глаза лишь еще ярче заблестели от сдержанной ярости.

- Молчишь? Молчи! Бог тебе судья, чертов демон!

(плюнул в сторону Торре)

Подавись ты всем, гад ползучий. Подавись, но рецепт вина не получишь, немощь проклятая!

Вдруг ехидно рассмеялся Тома.

- Он уже у меня.

Замер, обомлел Энцо д'Эсте. Лицо моментально сменило бордовый отлив на мертвецко-бледный.

Тяжело сглотнул.

- И дальше что? - подначивал бес.

Мгновения растерянности, а затем неожиданно сжался, стиснул кулаки отчаянный проигравший. Резкое движение - и вырвал из-за пояса меч.

- Мне погибать, но и тебе тоже!

Вдруг жестоко, холоднокровно рассмеялся делла Торре. Не обращая внимания на обнаженный клинок, повернулся к бывшему товарищу спиной, неспешно, самоуверенно прошелся, прошагал по комнате. Застыл у своего стола.

- А ты уверен, в своих словах?, - ловкое, четкое движение - и, вырвав, вытащив откуда-то снизу, выхватил из-под стола пистоль. Дуло вмиг прикипело к противнику. - И? Что теперь? Ты быстрее пули? А?

Оцепенела и я от жестокости этого существа. Нет, нет и никогда не будет, не заслуживает оно прощения! Ни шансов, ни попыток, ни снисхождения!

Обреченно опустил взгляд Энцо, а затем... и оружие. Шаг назад.

- Ты когда-то за все это заплатишь.

Ухмыльнулся Томмазо.

- Посмотрим.

Несмелый разворот Эсте - и пошагал прочь.

Недолгие мгновения ожидания - дабы удостовериться, что бой, по истине, выигран - и враг бежал с поля боя, и, заткнув пистолет за пояс, прошелся неторопливо вдоль комнаты к забитой в угол, все еще утопающей в жутком страхе и не скрытом беспокойстве, девушке.

Страстно, дерзко обнял ее и прижал к себе. Бархатным шепотом на ухо:

- На чем мы там... остановились?

- Тома... - жалобно, взволнованно протянула та.

Но не слушал, не видел, и не хотел - тут же подхватил и усадил ее сверху на комод. Резкими, уверенными движениями задрал платье вверх - и...

... только и вскрикнула та от прилива чувств.

Тяжело сглотнула я. Обескураженная, обижено опустила взгляд в пол и тихо прошептала:

- Тома-Тома... - прошептала я, утопая в обреченном огорчении.

- Что? - вдруг резко оторвался от губ девицы и обернулся тот. Иступленный, испуганный взгляд по комнате, в мою сторону. - Ты сейчас слышала это?

- Что? - впала в недоумение та.

- Кто здесь?

Глава 16. Желания

***

Прежде, чем возвратится домой Ангел, необходимо было действовать. Мне действовать.

И все шло, складывалось, как никогда, лучшим образом, невольно потакая этому.

Тома свою "блудницу" выгнал почти сразу же после произошедшего: уже утром в замке ее и след простыл. Оправдываясь вынужденным (срочным) отъездом по неотложным делам, Торре разыграл целое представление со спешными сборами, сильной удрученностью и сверх занятостью, втянув во весь этот балаган даже слуг. Не было шансов. Девушка не могла не поверить. Более того, даже я не поддавала сомнению происходящее, ужасно волнуясь и боясь упустить птицу из клетки. Зазря, все было фикцией, искусно выточенной реалистичной притворностью, мастерским фарсом. А потому, едва карета дамы покинула остров, как молодой человек тут же дал отбой всей своей прислуге: велел расседлать лошадей и подавать на стол обед.

А пока направился в свой кабинет, что в южном крыле, топить дурные мысли в бокале.

С этого дня это стало его странной забавой.

Его... и моей. Мы запирались в этой крохотной комнате, и каждый тонул в своих думах.

Он сидел, вальяжно разлегшись, в кресле, время от времени попивая спиртное и выкуривая сигару.

Я в свою очередь - бродила по кабинету, непредумышленно меряя его шагами.

Мы стали эдакой пожилой, изжившей свои чувства, парой. Парой, что, хоть и существовала бок о бок, но давно уже не видела, не замечала друг друга, мы жили в своем собственном, узком мирке - своими мыслями, личными мечтами и непересекающимися надеждами. Мы были чужими, хоть и находились рядом, коротали дни вместе...

Что же его глодало, я упорно не могла разгадать. Более того, не могла предположить.

Судя по поведению накануне, в тот жуткий день, вряд ли его занимало его предательство друга, тем паче невесты или странное поведение с любовницей. Его сознание разрывало что-то иное.

Первым звоночком раскрытия тайны стал расспрос служанок, не было ли кого из чужих в его замке в тот далекий день. Он присматривался, прислушивался, но так ничего не узнавал и не находил.

Второй ход - он направился в самый низ, в подвал замка, и забрел в дальние складские помещения.

Томно потягивая из бокала вино, неспешно прохаживался по комнате среди разного рода предметов, учтиво укрытых от пыли белыми покрывалами. Еще шаг - и нашел то, что искал. Резкое, уверенное движение - и ткань слетела, явив нашим взорам портрет.

Альфонсо де Авалос, отец Фернандо.

Пристальный взгляд Томмазо, но затем неожиданно скривился, видимо, разочаровавшись находкой.

Еще рывок - и очередное полотно было оголено, открывая тайну пытливым разумам.