Терция, или Соитие с Пифоном - [16]
Это место Счастливой Смерти самого Бога!..
Итак, стратегияДзэн (Чань)понятна – этоВеликий Гештальт Хары! Но чтобы Вечное Психометрическое Время (Ахам, Баларама, Санкаршана, Ананга) целиком и полностью сформировалось как Спиралевидная Зазеркальная Воронка Хары, каждое сознание должно будет пройти рекреацию («расквантовку» – воспоминание и осознавание своих психометрически бесконечно малой «дискретной» и психометрически безграничной «волновой» величин – кстати, процедуру, которая вовсе не предполагает по отношению к сознанию какую-либо инспирацию всего лишь того, или иного брутального аффекта, но, наоборот, отталкивается от принципа глубокой и кропотливой рефлексии и верификации), чтобы в конце концов, преодолев «бездомность» и «заброшенность», и излившись в родное и любимое Лоно Психометрического Пространства Семенем (Клииммм-ом) Кришны и очутившись в Матке Мирового Сознания, в «несуществующем» Центре Мирового Яйца, заняться Его реставрацией и перерождением… Действительно, сколько уже можно «валять дурака»?!. Длительное эпохэ (воздержание от Истины) – это чревато…
Кстати, идеократическая гипостазия нашей сегодняшней шизоподобной культуры, плодящей психометрических ингибиторов и демпфирующей естественно-природные и первородные импульсы Абсолютного Сознания, что, в свою очередь, приводит к тотальной десенсибилизации «нервных окончаний» последнего, – наглядный пример как душевной фригидности этой культуры, так и её духовной импотенции…
Тактика в данном случае одна: самый эффективный способ рекреации (расквантовки, интуитивного прозрения Истины) это ежемгновенное сосредоточение (кань) на «корне» (хуатоу) этой проблемы – на вибрации «Клииммм», на «точке опоры», на Коллапсе Мира, на колоссальном де-кон-структивном Допуске Недопустимого, на Великом «Да», что в каждый миг, «ни на грош» не подразумевая манкирования, влюблёно (!!!), то есть ни в коем случае не с намерением нивелирования и маргинализации (в плохом смысле), но, наоборот – утверждения и поощрения телеологической привилегированности, однако никаким образом не нарушая благородного и достойного «визави» принципиально любых Допусков, короче, со всем возможным партикуляризмом говорится всем «точкам зрения», всем дефинициям и силлогизмам, ВСЕМ СИМВОЛАМкакой бы то ни было концепции, всем горизонтальным «гунам» (параллелям качеств) и вертикальным «гунам» (меридианам качеств) Нирманы (Психометрического Космоса), то есть, всему и каждому вообще, всегда, везде и при любых обстоятельствах, без оценки и предпочтения… без коллизий… без принципиальной эклектики (выбора)…
Таким образом, чтобы распуститься пылающим Бутоном Абсолютной Истины (что, естественно, займёт бесконечное количество времени) и, тем самым, элиминировать дальнейший фаллибилизм в «разборках» всеразличнейших когнитивных парадигм, совершенно необходимо подобрать универсальный «ключик» для вскрытия каждой души… и заинтересовать каждого в том, чтобы в любом и каждом Символе Нирманы (Психометрического Космоса) ощущать и зрить голографический кристалл Хары, воспринимая Его как свой (психометрически-андрогинный) изначальный экзистенциальный архетип (у син), как свою «точку сборки» (цзы); то есть предоставить каждому возможность пройти по лабиринту («влагалищу») его личной природы сознания, в конце концов, согласно Мировой Энтелехии, согласно Мировому Либидо принеся себя в жертву своему возлюбленному грандиозному Иероглифу Хаоса, своей возлюбленной Доктрине Хары… – вот суть!.. Вот Психургия!.. Только давайте без кичливого холизма, хорошо?..
А также суть не в преодолении законов природы, но в их привлечении к «охарованию» мира, в их увлечении вибрацией «Кришна»(«Христос») как полноценным творчеством своим!..
Всё. Пиздец. Вот и начался настоящий Дзэн. Так будь же хитро-мудрой изворотливой бестией, искушая Природу испытать высший вкус Её духовного разврата! Поехали?..
Поехали-то – поехали… да только понятно, что если эгоизм не дотянуть до уровня Рама (Нирманы, Эгоизма Сущего, Иеговы), он не начнёт волеизъявлять себя как форма Хары, то есть в душе будет отсутствовать вкус вибрации «Кришна»(«Христос»)… А потому все будут врать всем… а главное – самим себе… ибо не будут знать, кто они на самом деле… И покуда всё так, определяется задача: сотворчествовать насколько это возможно с эгоизмом каждого, прямо скажем, изощрённо, с животной хитростью и «болезненным» хладнокровием, с безумным упрямством, проявляя всё своё дьявольское чутьё, соблазняя… – а как?.. – …нежно и настойчиво раскручивая Спираль Кундалини до самых крайних, чудовищных противоположностей мира каждого…
Вот и прояснилась твоя Дхарма, твой способ аподиктической реализации события Хары: расквантовка каждого посредством медитации на твой Коан…
А что такое Коан? Коан – это всегда некая «нелепая» метаморфоза… всегда некий «жестокий» парадокс, «саднящая» апория, разрешаемая лишь немыслимым кульбитом сознания на уровне Истины… Например: потеря интереса к сексу суть НЕ ПРЕОДОЛЕНИЕ Закона Природы, но полнейшее согласие с Ним, ибо это вовлечение Змеи Кундалини в процесс ТОТАЛЬНОГО (и, кстати, абсолютно автохтонного) «особытивания» Хары…
Эта книга – сплав философской прозы и любовной поэзии, который автор определяет как коан. Коан – это всегда средство стимулирования мысли, поиска, напряженной работы мозга, которое наставник предлагает адепту в качестве интеллектуальной задачи. Коан обязательно содержит парадокс, который решить рациональным способом не возможно. Классический пример его: «Нет ничего, чему ж улыбается Будда?» – используется автором в его произведении как неординарная загадка, ответить на которую и предстоит пытливому читателю, чтобы провести связующую нить между парадоксом и реальностью.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.