Тепло очага - [65]

— Послушайте, — скривился преподаватель, — нельзя ли потише?

Бечмырза умолк было, но тут же снова заговорил, и снова раздались громоподобные раскаты его голоса.

— Не кричи, ради бога! — замахал руками преподаватель.

— Голос у меня такой, — смутился Бечмырза.

— Иди, — показал преподаватель в конец аудитории, — иди к последнему столу. Говори оттуда…

Бечмырза пошел назад, но говорить он начал на ходу. Преподаватель пробовал остановить его, но не тут-то было. Вначале Илюзе показалось, что Бечмырза издевается над преподавателем. Но потом, когда в аудитории громыхнул смех, она и сама расхохоталась. А преподаватель стучал и стучал карандашом по столу и наконец, не выдержав, тоже улыбнулся…

— Знаешь, чем бы кончилось такое дело, если бы мы жили в старые времена? — с решимостью отчаянья спросил Бечмырза.

— Какое дело? — удивленно остановилась Илюза.

— То самое, которое не дает мне спать по ночам, о котором я все время думаю.

— Не понимаю…

— Я не стал бы к тебе сватов посылать, я бы просто-напросто украл тебя.

— Бечмырза! — улыбнулась Илюза. — Откуда у тебя вдруг такие страшные желания?

— Не вдруг, — смутился Бечмырза, — не вдруг…

Он знал, что Илюза замечает его только на лекциях, когда все поглядывают на него с нетерпением, ждут, не начнет ли он снова спорить с преподавателем, задавать вопросы, которые всегда вызывают хохот в аудитории. Все так привыкли к этому, что даже серьезные вопросы Бечмырза встречались смехом.

Илюза искоса поглядывала на него — какой он неуклюжий!..

— Весна не для того только приходит, чтобы цветы и листья распускались, — сказал вдруг Бечмырза. — Она и счастье приносить умеет… Мне сердце тихо подсказало: пришла ко мне моя весна…

— Ого! — засмеялась Илюза. — Белыми стихами заговорил! Запиши скорей, а то забудешь!

— Слова мои лишь смех рождают…

— Я не шучу, — смеялась Илюза. — Ты поэт! Самый настоящий!

— Слова поэта западают в душу и порождают светлые ростки, — с грустной укоризной проговорил Бечмырза. — Поэта слушают века… А я ни к славе, ни к бессмертью не стремлюсь. Мне просто хочется делить с тобою счастье, которое пришло ко мне с весной… Слова мои не звук пустой. Я столько раз их повторял в мечтах, чтобы сегодня высказать впервые и воплотить мечту в реальность…

— Ну, и шутник же ты…

— Ты — крепость неприступная, а я вооружен лишь робким словом…

— Ты не забыл еще о сестре?

— Есть у меня сестра, но ей не скоро замуж… Боялся я, что не пойдешь со мной так просто и потому отрез придумал. Хотелось мне побыть с тобой вдвоем, чтобы сказать, сказать все то, что я сказал бы перед целым курсом и даже перед человечеством сказал бы…

Илюзе стало вдруг весело, радостно… Что за девушка, которую не сватали несколько парней? Парни и раньше обращали на нее внимание, и признания их были ей приятны, как новое платье, но такие слова она слышала впервые. Никто еще не приходил к ней с таким открытым сердцем. Она знала, что кто-то скажет ей, рано или поздно скажет сокровенные слова и верила, ждала того, кто скажет их. Того, избранного, ей трудно было сравнивать с кем-нибудь из знакомых. И уже никогда не пришло бы ей в голову, что он может оказаться похожим на Бечмырза. Из всех сокурсников им мог бы оказаться Еруслан. Да, Еруслан…

Она замедлила шаг, низко склонила голову, не смея поднять ее, боясь глянуть в глаза Бечмырза. Илюза сосредоточенно смотрела под ноги, но взгляд ее улавливал иногда грубоватые, поношенные туфли своего спутника. А брюки его так наглажены, что складки их похожи на острие ножа. Гладит их он сам, конечно, в женских руках вряд ли найдется столько силы.

— Я не имею права требовать от тебя что-либо… Вот я перед тобой, весь, какой есть. Ничего во мне особенного нет, конечно…

Илюзе хотелось, чтобы он сказал о себе: прямой, честный, добрый. Почему-то ей хотелось услышать это о нем, хотя бы от него самого…

Илюза шла рядом с Бечмырза, не зная, что сказать ему и не смея больше молчать.

— Я не знаю, — пробормотала она. — Я ничего еще не знаю о жизни… Бабушка еще моих кукол не выбросила.

— Что ж, — вздохнул Бечмырза, — честное слово, как пуля, но слово должно быть честным…

— Самое главное для меня — это учеба… Да, наверное, не только для меня…

— Ну, что поделаешь, — попытался подбодрить ее Бечмырза. — Пусть весна эта будет для тебя счастливой… Если когда-нибудь тебе понадобится помощь, не стесняйся. Как брату скажи…

Слезы навернулись на глаза Илюзы, но Бечмырза не увидел этого.

2. В этот же день вечером

Бечмырза хотел встретить кого-нибудь. Посидеть с кем-нибудь вдвоем. Бечмырза хотел говорить. В груди его горел огонь, который, казалось, никогда уже не потухнет. Бечмырза должен был встретить кого-нибудь, столкнуться лицом к лицу. Ему нужно было выговориться, отвлечься от мыслей об Илюзе…

Иногда идешь по улице и только успеваешь здороваться со знакомыми, а сегодня никого, хоть волком вой. Эх, где сейчас украинский парень Петро, с которым они вместе служили в Сибири? Где лезгин Агарза, с которым работали в Грузии на метеостанции, два года прожили рядом с облаками? Где балкарец Кайсын, с которым работали на руднике в Тырныаузе? А емаусский Асахмат, с которым сидели на одной нарте в училище механизации, жили в одной комнате, за одним столом ели? Вспомнил Бечмырза и о своем односельчанине Асте. Быть может, он в городе, ищет его сейчас, сидит в общежитии рядом с вахтером? Когда Бечмырза приезжает домой, он, побыв с матерью и сделав кое-какие дела по дому, торопится к Асте. И гуляют они дотемна в поле, любуются вечерним заревом в горах, и звучит их негромкая песня…