Теория дрона - [47]

А это зависит от того, находимся ли мы в зоне досягаемости другой сущности или другая сущность находится в нашей досягаемости (и подобные совокупности соприсутствия могут быть столь же многочисленны, сколь и способы отношений, возможных между телами, включая живые тела). Поэтому полный спектр измерений соприсутствия не ограничен палитрой различных чувств. Например, он включает измерение, которое имеет ключевое значение для текущего контекста и может быть названо либо летальной зоной, либо, напротив, зоной уязвимости. Это зона, которая изначально могла быть определена досягаемостью для когтей, конечностей или зубов в отношениях между добычей и хищником, а также соответствующих скоростей, движений и сил. Другими словами, на прагматическом уровне необходимо заменить количественное понятие дистанции понятием досягаемости или доступности, объем которого определяет граница и протяженность области возможного соприсутствия.

Диапазон соответствующей досягаемости различных лиц или сущностей также может быть различен. Как правило, визуальное поле одного может быть шире поля другого. В результате, как ни парадоксально, если передо мной открывается лучший вид, то я могу быть в присутствии другого до того, как он будет в присутствии меня. Этот результат будет парадоксальным, так как вынуждает нас сказать, что соприсутствие не обязательно является взаимным. Добыча и крадущийся в тени хищник соприсутствуют, даже если первая еще этого не осознает (и даже если добыча пока не может видеть хищника). В этом случае все, что необходимо для соприсутствия, это нахождение одной из сторон в поле досягаемости другой. В этом случае складывается парадоксальная форма одностороннего соприсутствия, в которой сущность А может воздействовать на сущность Б или ощущать ее воздействие, тогда как сущность Б не находится в схожей позиции. Поэтому приставка «со-» означает здесь не взаимность отношений, а просто общую вовлеченность. Соприсутствие возникает тогда, когда всего лишь одна из сторон включена в одно и то же перцептивное или оперативное поле. Быть соприсутствующим означает быть включенным в одну и ту же прагматическую сферу. Но одной стороны может быть недостаточно. В таком случае можно говорить об одностороннем соприсутствии, которое определяется как невзаимное включение одной из сторон в поле досягаемости другой. Поэтому соприсутствие может включать не только различные поля досягаемости как результат различных измерений, но также различные морфологические структуры, в зависимости от того, является ли это отношение взаимным или нет. Под структурой соприсутствия я здесь понимаю отношения взаимного или невзаимного включения сущности в поле досягаемости другой. Структура соприсутствия определяет, что для каждой сущности возможно или невозможно сделать в этом отношении. Структура фиксирует конститутивные прагматические правила отношения (например, можно увидеть другого, не имея возможности с ним разговаривать, но, если мой голос раздается дальше, чем твой, я могу тебе что-то говорить, не имея возможности тебя слышать).

Структуры и поля соприсутствия могут сочетаться самыми разнообразными способами, и на этом основании, используя различные комбинации, будет несложно создать сетки различных конфигураций соприсутствия, типологию его возможных форм, которая позволит выделить редкие или непредвиденные случаи. Например, вымышленный случай человека-невидимки займет свое место в подобной типологии: это будет случай невзаимного соприсутствия в визуальном поле, но взаимного в поле тактильном или летальном. Подобные конфигурации могут быть предметом споров, в котором каждый постарается изменить правила ради своей выгоды. Как животный мир, так и истории войн и различных видов оружия изобилуют примерами подобной тактики. Например, кто-то может попытаться увеличить досягаемость своего удара, тогда как его противник не в состоянии на это ответить, не имея аналогичного оснащения. Также возможно, даже если кто-то включен в перцептивное поле и оперативную зону противника, попробовать стать незаметным, используя камуфляж или другие хитрости, чтобы сделаться невидимым. Но существует разница между этими простыми схемами, с одной стороны, которые не затрагивают общую структуру соприсутствия, всего лишь пытаясь изменить ее условия и, с другой стороны, попытками радикального изменения структуры соприсутствия, сделав ее односторонней.

Как правило, в случае тел при отсутствии всяких орудий соприсутствие подразумевает колокализацию.

Но это не обязательно так в том случае, если используются технологии дистанционного управления. На фундаментальном уровне они делают возможным развести прагматические условия соприсутствия с условием телесной колокализации.

Однако технологии дистанционного управления названы так не совсем удачно. Вопреки своему названию, они не являются техникой действия, которое осуществляется на расстоянии. Разумеется, можно позвонить кому-то на другом конце света, но это также могут сделать люди, находящиеся близко друг от друга, стоящие на тротуаре и говорящие друг с другом по мобильному телефону. Основной чертой технологий дистанционного управления является то, что они прекрасно действуют как на большом, так и на малом расстоянии. Именно это принципиально отличает их от предшествующих технологий, которые базировались на иных принципах. Можно наблюдать удаленные объекты в бинокль, но все становится размытым, едва объект приближается. Точно так же телефон – не рупор. Попробуйте общаться при помощи громкоговорителей в одной комнате… Хотя технологии дистанционного управления создали возможность сократить расстояние, они не перестают работать вблизи, используя те же самые инструменты, поэтому их отличает не столько дистанция, сколько тот факт, что они все так же функционируют на короткой дистанции. Разница между мобильным телефоном и рупором, равно как между биноклем и видеокамерой, в следующем: с одной стороны, у нас есть техника, созданная для расширения пространственной протяженности зоны колокализации (это дистанционная техника в смысле протяженности дистанции, которая непосредственным образом использует физическое пространство в качестве материального медиума); с другой стороны, у нас есть техники делокализации прагматического соприсутствия, которое упраздняет возможность телесной колокализации. Необходимо четко различать эти разновидности техники: с одной стороны – процедуры расширения поля досягаемости за счет амплификации феномена (усилить звук, увеличить картинку, распространять шире и т. д.); с другой – процедуры соприсутствия, основанные на принципе передачи сигнала из одной точки в другую (запись-передача-воспроизведение).