Тень - [21]

– Господин что-нибудь желает?

Он весело хрюкнул и покосился:

– Беседы.

А вот ведь при желании и не отказать так сразу – молодец Торопыжка. Тэра облокотилась о стойку.

– Ты что, тоже в ГиперСупер копался?

– Ой, лапочка, скажу я тебе: это твоё G, точно с плюсом. – Программист даже головой покачал. – Там же не программы, а атавизм на анахронизме… Лучше, вот, смотри.

И тонкие пальцы быстрым движением растянули проекцию, отодвинули от лица.

Тэра замерла. Склад. Нет, не гоблин, не промаслянный стол с картами. Ночной песок снаружи и блуждающий свет летающих фонарей. Шкипер на груде песка стоит и матерится в бороду. Под ним из ямы неторопливо вылетают плевки песка на штыке лопаты. Тэра не выдержала:

– Что это?

Торопыжка проказливо хихикнул:

– Я так понимаю, будущий ночной клозет.

Он повел рукой и картинка, подумав, переместилась. В яме оказался взмокший Фунтик, орудующий лопатой.

Тэра устроилась поудобней, заправила за ухо непослушный локон и во все глаза уставилась на Торопыжку:

– Как ты это делаешь? Мы же чёрт знает где. И ты больше не программист на складе.

– Точно, – хихикнуло в ответ, – я там сисадмин. Был и остался.

– И?

– Ну, лапочка, уработалась? Какая разница, где я, если я администрирую всю систему. – Торопыжка опять по привычке нарисовал в воздухе большой шарик. – Всю, понимаешь?

Тэра призадумалась:

– Значит, пароль "Бульдог – сволочь"?

Выбеленный ёжик кивнул.

– И ни один из… – вздохнул и вдруг махнул рукой, – а-а-а, сама смотри.

Идеально наманикюренный палец чиркнул по картинке. Вызвал файл видеоархива системы слежения склада и Тэра увидела жилой модуль. Конец коридора. Дверь с зеленой бегущей строкой. Внизу картинки красовалось утреннее 8:53. Около двери с озадаченным видом на надпись таращились новенький – Гровер, Шкиппи и Фунтик. Если первый удивленно хмыкал, пытался приложить руку к двери, как обычно в надежде открыть, то круглый Фунтик задумчиво разминал шею. Шкипер же по привычке ворчал в бороду. Сзади рявкнуло:

– Чего де даботаем, пистон вам в хадю?! А ду да скдад!

Гровер покосился на надвигающуюся пунцовую бурю, Фунтик опасливо вжался в стену и только Шкипер, широко расставив ноги, упер руки в боки и не шевельнулся.

– Я вам тут устдою забастовку! – переклеенный медицинским скотчем и набитый ватой наскоро выпрямленный шнобель забавно шевелился, но поддеть босса никто не решился. – Вам что, да удице песка мадо? В сардтиде кадантин. – Волосатые кулаки сжались, босс побагровел до корней волос. – Быстдо, тротил вам в!…

– Поняли. Поняли, босс. – Гровер опасливо выставил руки. Фунтик пытался слиться со стенкой, губы еле заметно шевелились, выдавливая из трясущегося сала молитву. В пустыне жарко, очень жарко, а себя Фунтик ну никак не хотел ассоциировать с домашней роскошью баготеев. Вот ну совсем ему не хотелось ощущать себя кастрированным котом. Даже у такого огромного лотка как пустыня он пытался сохранить хоть каплю достоинства. И эта капля с утра уже конкретно распирала, а рявкнуть пароль…

– Бульдог – сволочь, – просипел в бороду Шкипер.

– Что-о?!

Старик опасливо покосился на рычащее начальство.

– У-убью!… В крдематодии у медя даботу искать будете! – А вот работать в пустыне никому не хотелось. Плешивый Бульдог рыкнул, и волосатый палец ткнул в сторону склада. – Даботать! Садтир на рдемонте, сказал!

Гровер ужом проскочил мимо босса, Фунтик, втянув живот, пытался скользить по стеночке. Шкинер недовольно окинул начальство тяжелым взглядом и сплюнул, но под яростью бешеного напора начальства отступил и он.

Бульдог припомнил Торопыжку. Выдавил:

– Сводочь.

Тэра оторвалась от замершей картинки, такой неуместной здесь, в уютной столовой. Черные кудри расстроено качались:

– Знаешь, Клотар, непохоже, чтобы это расстроило Бульдога. Скорее уж он с гордостью рявкнет пароль, чем…

– Ммм? – Торопыжка с интересом покосился на Тэру. – Чем что, солнышко?

– Ну… Ну, не знаю. Вряд ли этот гад обделается у всех на глазах.

– Это точно. Глайдер ему вернули. За день уже трех друзей на соседних складах посетил.

– И?

– Долго это продолжаться не будет. Всё-таки Карстак маленькая, занюханная планетка. – Торопыжка сочувственно покосился на Тэру. – Извини, лапочка, понимаю, родилась на ней, но… Поганая, по сути, планетка. Да и слухи плодятся быстро.

Тэра не знала, что ответить: и больно, и обидно, и правда.

Торопыжка допил остатки коньяка и кивнул:

– Спасибо за беседу, красавица. Я спать. – И двинул к выходу.

Тэре оставалось только смотреть в след и качать головой. Зал почти пустовал. Ильди присела отдохнуть неподалёку. Кругом звенящая, хрустальная тишина. И только Раф о чем-то думает, потягивая из бокала. До утренней смены, скорее всего, никого не предвидится… Хотя… Ильди, привлекая внимание, вскинула бровь. Глазами указала на вход, и хрустальный звон тишины нарушил тихий шорох. Раф покосился и отчего-то вздохнул под протяжное грузное шарканье. Поставил бокал. Насторожился на вход. И… Тэра не представляла, что же так могло насторожить видавшего виды чиновника. В поисках ответа покосилась на Ильди, но та только заговорщицки подмигнула.

Широкие двери рванули в стороны. Обе. Разом. Отпихивая их ластами, ввалилось Рубико. Продравшись сквозь оборонительную защиту столовой, оно всё-таки приложилось об одну из дверей. Так вот откуда синяк, поняла Тэра. Девушке даже стало немного жаль это грузное амфорообразное бесполое. Оно устало потерло заплывшей ластой лицо под капюшоном и кивнуло Рафу. Не поприветствовало, а как бы послало сонное "да" издыхающего бегемота. Чиновник расплылся в улыбке, щелкнул по запонке и углубился в голограмму компьютера, а Рубико поплыло к огромному столу. Апельсиновые складки расправились у дивана. Ласты оперлись о стол так демонстративно, с таким устало-вымучинным придыханием, что Тэре даже захотелось накормить горой рыбы этого измученного жизнью бегемота-тюленя. На пару с Ильди она пошла к столу, а диван сотрясся от грохнувшего на него апельсиновыми складками Рубико. Еще на подходе девушек оно махнуло ластой. Остановило. И из последних сил выдавило: