— Жить будешь, — сказал я.
Достав бинт, я спешно обмотал ей голову.
Оставаться здесь надолго я не собирался. Скоро наверняка приедет полиция, а с «шавками» сталкиваться вовсе не хотелось. Я и в своём-то мире их недолюбливал: всякого про них наслушался, хоть сам проблем с законом не имел.
— В общем так, — сказал я, когда наложил повязку. — У тебя сотрясение. Лежи тут, пока не приедет скорая. Не вставай.
В подсобке нашлась подушка, я подложил её девушке под голову и вышел из магазина. Оглянулся, не едет ли чёрная машина с мигалками — вроде нет.
У соседнего заведения толпились двое мужчин и одна женщина и с опаской смотрели, что происходит в маркете.
— Вызовите скорую. Там человек ранен, — кинул я им, проходя мимо.
«Такое что, в порядке вещей здесь?» — удивлялся я про себя, шагая к дому. Или это мне так «повезло» в первый же день влипнуть в неприятности?
Одно радовало: моё новое тело обладало отменной реакцией и скоростью. И навыки рукопашного боя оказались на высоте, словно Денис уже много лет только и делал, что занимался боевыми искусствами.
И это было недалеко от истины. Как и прежде, воспоминания дали мне нужные сведения. Тренировался парень с десяти лет. Обучал его какой-то пожилой таец, который жил здесь рядом, за пустырём, и держал мото-веломастерскую, а заодно маленький спортзал, где и тренировал ребят. Тренировать молодёжь у старика было чем-то вроде хобби. То, что он этим зарабатывал, едва покрывало аренду помещения, а основной доход шёл с мастерской. Денис же и вообще обучал бесплатно целых два года, пока парень не начал работать.
С тайцем тем, Александром Васильевичем (как и многие эмигранты, он был крещён и имел русское имя), у Дениса сложились особые отношения. Тренер во многом фактически заменил парню отца, наставлял и заботился, как мог.
С двенадцати лет Денис начал работать в мастерской своего тренера, и только тогда смог, наконец, оплачивать занятия. Правда, через полтора года, для мастерской настали тяжёлые времена, и Денису пришлось искать другую работу: несколько месяцев он занимался доставкой еды, потом устроился в СТО, а с пятнадцати стал регулярно участвовать в подпольных боях. И всё это время он ни на неделю не бросал тренировки. А когда появились деньги, Денис отдал значительную часть заработка своему пожилому наставнику в качестве благодарности за бескорыстный вклад.
Вспоминая всё это, я подумал, что неплохо было бы заглянуть на днях к Александру Васильевичу. Всё, таки — один из немногих близких Денису людей, хоть и не родня, и парень наверняка в первую очередь сообщил бы о своём выздоровлении именно ему.
Дома ждал сюрприз. Как только я вошёл прихожую, в нос ударил незнакомый запах: в квартире был посторонний. В дверном проёме стоял Лёха и взволнованно таращился на меня.
— Там это… полицейский пришёл, — пацан кивнул в сторону кухни. — Сказал, с тобой хочет поговорить.
«А какого же хрена ты его пустил?» — хотел я спросить, чувствуя, как в душу закрадывается тревога.
Я снял куртку и повесил под остальную одежду, поскольку заметил пятна крови на рукавах. Руки тоже запачкались, и я первым делом, даже не разуваясь, забежал в санузел, чтобы смыть кровь. И только после этого отправился на кухню, где меня терпеливо дожидался полицейский.
За столом сидел мужчина, одетый в гражданский костюм и плащ. Шляпа лежала на столе. Полицейский поднялся и протянул мне свою широкую руку.
— Капитан Лаптев, — представился он. — Хочу с тобой поговорить, Денис. Это касается событий, в результате которых ты попал в больницу. Не против пообщаться?
— Раз вы здесь, куда деваться-то? — пошутил я, успокаиваясь. Наверняка, стандартный допрос потерпевшего — не более. И всё же присутствие полицейского меня слегка нервировало. Это было какое-то иррациональное чувство, от которого не получалось избавиться.
— Быстро тебя выписали, — заметил капитан, когда мы уселись за стол, — обычно после комы наблюдают в стационаре несколько дней.
— Только это стоит денег, — заметил я.
— Твоя семья не нашла денег на лечение?
— Как видите.
— Ладно, сейчас речь не о том. Я хочу задать тебе несколько вопросов, касающихся происшествия. Ты помнишь тех, кто напал на тебя?
— Я почти ничего не помню, особенно последние часы, — ответил я, — так что напрасно тратите время. Сам бы рад что-то вспомнить, да не получается.
Рассказывать я ничего не хотел. Вмешательство полиции могло нарушить мои планы и усложнить задачу. «Нет уж, вы здесь не нужны, господа полицейские, — решил я. — без вас проблем хватает».
— А до этого какие последние события можешь вспомнить? — капитан Лаптев глядел на меня своими глазами навыкате, словно прожигая насквозь, и я чувствовал себя, как на допросе.
— Я помню… Э…, — было сложно быстро придумать нужный ответ. — Помню, выходил из дома вечером. А дальше — ничего.
— Ты был в тот вечер со своей девушкой, Верой Степановой? Её родители рассказали, что она пошла гулять с тобой.
— Да, это возможно, мы часто гуляли.
— Ночью по промзоне? — вопрос припёр меня к стенке.
— Ну… да, бывало. А что? Прежде на нас никто не нападал.
— Всё когда-нибудь случается впервые, — произнёс сухо капитан, — А потому надо соблюдать меры предосторожности. Ладно, допустим. Гуляли вы. Что дальше? Можешь рассказать?
