Темный круг - [8]

Шрифт
Интервал

Что все, что мы зовем и тайным, и земным —
Все в духе вечности живет не умирая.
5 августа 1926

«Как будни зимние, притихла жизнь моя…»

Как будни зимние, притихла жизнь моя,
И в сердце тишина безмолвна и сурова.
Покой! Немой покой! Живу как пленник я
В темнице чувств своих, без песен и без слова.
Что мне сказать себе? Что мне сказать другим?
Все лучшие слова и сказаны и спеты.
Давно душа моя живет одним былым,
Живет в безмолвии, не требуя ответа.
Не в силах я прильнуть к груди родной земли
С тем чувством благостным, с тем чувством несказанным,
Как в годы юности, когда в душе цвели
Любовь и красота цветком благоуханным.
В молчанье тягостном проходит день за днем.
Живу, день ото дня ничем не отличая…
А жизнь огромная, как океан кругом,
Шумит, шумит… шумит не умолкая.
23 декабря 1938[3]

«Новое литературное обозрение». 1993, № 5.

ИЗ ТЕТРАДЕЙ, ХРАНЯЩИХСЯ В АРХИВЕ БРЕМЕНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

Из цикла «Осенние стихи»

«В шуме листьев увядающих…»

В шуме листьев увядающих,
В желтой дали сжатых нив,
В бледных зорях, тихо тающих,
Я ловлю один мотив —
Грусти, нежности пленительной,
Одинокости немой,
Тишины успокоительной,
Безнадежности родной.
Я к цветку, к листку увядшему,
Сам увядший, сердцем льну:
Сладко сердцу отзвучавшему
Погружаться в тишину…
1913

«Осенних зорь, осенних красок грусть…»

Осенних зорь, осенних красок грусть,
Осенняя заря — моя любовь и мука!
В тебе печальная, безмолвная разлука
Со всем былым, ушедшим в дали… Пусть!..
Я сердцу говорю: пусть миновали дни
Весенних зорь… Душа глядит в былое…
Но в трепетных стихах я чувство молодое
Еще хочу воспеть так ярко… Обмани!
О, обмани себя, поэт, стихом,
Найди в поэзии и молодость, и силы!..
Растут стихи у холода могилы,
Где жизнь давно уснула под крестом.
1914

Из книги «В темном круге»

К космосу

И нет в творении творца
И смысла нет в мольбе!

Ф. Тютчев

Да… больше нечего сказать!
Пылая в бездне несказанной,
Зачем слова? К чему взывать?
О, кто нас может услыхать
В сей бездне горестной и странной!
Ответит эхо — и замрет.
И день, и ночь — одна могила.
Никто нас в мире не спасет,
Никто с небес к нам не сойдет. —
Безумствуй, огненная сила!
Рождай сознанье — мысли взмах, —
И с высоты бросай в бесцельность;
Испепеляй нас в дым и прах;
На нашем пепле и костях
Блюди свою слепую цельность.
20 февраля 1927

«Покрыло бескрылие душу мою…»

…И неизвестно, где он.

Е. Кропивницкий

Покрыло бескрылие душу мою:
Исчахла надежда на помощь Твою;
Истаяли слезы в бесплодной мольбе,
Все жутче — и злоба, и скорбь о Тебе.
Живое в душе исчезает, как дым…
И все неживое крадется живым…
И падают — солнце и звезды во тьму…
Я жив или мертв? — Ничего не пойму!
<1925>

К Вечернему Богу (Сонет)

День отошел в безмолвие и тени,
Намек на свет оставив о себе.
Вечерний Бог, моей молитвы пени
Не отвергай: я так устал в борьбе!
Вечерний Бог, доколь взывать к Тебе!
Доколь склонять молитвенно колени
Перед Тобой, в тоскующей мольбе?
Скажи, — где скрыл небесные ступени
Ты к алтарю Своей живой Любви —
К последнему прибежищу людскому?
Взгляни: я здесь в пыли, в слезах, в крови, —
Куда идти созданию земному?
Я вижу свет Твоей Любви-зари.
Вечерний Бог, откликнись, говори!

«Изнемогаю в буднях… нет…»

Изнемогаю в буднях… нет,
Знать, не дождаться Воскресенья.
Гляжу на звезды: звездный свет —
Он дышит холодом забвенья.
Он мне бессмертья не сулит,
Как в дни младенчества бывало;
Покой бесчувствия разлит
В том, в чем душа Души искала…
Как давит душу немота —
Холодных звезд покой унылый,
Как жизнь огромна и пуста,
Жизнь, завершенная могилой.

«Не могу от себя оторваться…»

Не могу от себя оторваться, —
К ближним нет в моем сердце любви,
В мою душу, как в бездну, глядятся
Безутешные мысли мои.
Но люблю безутешность родную,
Одинокость родную люблю, —
Эту скорбь, словно бездна, глухую,
Эту темную душу мою.
Так люблю я себя бесконечно,
Так безумно жалею о том,
Что не в силах я царствовать вечно
В одиночестве страшном моем.
10 января 1920

Не утешусь

Не утешусь весенним разливом,
Голубым, как небесная высь.
Сердце! Сердце! С мгновеньем счастливым,
Как с младенческой сказкой простись.
Восприму ль эту нежность святую,
Это светлое чудо земли?
Не домчавшись, в безвестность глухую
Повернули мои журавли…
1920

«И без меня высоко голубело…»

И без меня высоко голубело,
И без меня шли звезды в высоте,
И трепетало молодое тело
В земных восторгах на кресте.
И я пришел, и, землю лобызая,
Распял, как все, младую жизнь мою.
— О, Господи, Твоих чудес алкая,
Я принял Радость страшную Твою.
1919

«В ночных часах есть жуткий страх…»

В ночных часах есть жуткий страх
И жуткой мысли сладость,
Что звезды — мысли в небесах,
Безрадостная радость.
Что вот глядят в мои глаза
И не промолвят слова;
Что в сердце кровь, в глазах слеза —
Им издавна не ново.
Томись, страдай и плачь впотьмах,
Земли земное чадо!..
В ночных часах есть жуткий страх
И… горькая отрада.
1918

«Молчи, молчи, о ночь, о тишь…»

Молчи, молчи, о ночь, о тишь:
Ты в душу немотой кричишь,
Ты разрываешь сердце мне, —
Я весь в бреду, в тоске, в огне;
Я просыпаюсь каждый миг,
Чтоб заглушить твой страшный крик.
Ужасней нет немых минут,
Когда мильоны смертных пут
Меня объемлют и влекут
На страшный, на последний суд,
Чтоб грозной Совести отдать:
Смогу ль себя я оправдать?..
День будет солнцем озарен, —

Рекомендуем почитать
Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.


Невидимая птица

Лидия Давыдовна Червинская (1906, по др. сведениям 1907-1988) была, наряду с Анатолием Штейгером, яркой представительницей «парижской ноты» в эмигрантской поэзии. Ей удалось очень тонко, пронзительно и честно передать атмосферу русского Монпарнаса, трагическое мироощущение «незамеченного поколения».В настоящее издание в полном объеме вошли все три  прижизненных сборника стихов Л. Червинской («Приближения», 1934; «Рассветы», 1937; «Двенадцать месяцев» 1956), проза, заметки и рецензии, а также многочисленные отзывы современников о ее творчестве.Примечания:1.


Голое небо

Стихи безвременно ушедшего Николая Михайловича Максимова (1903–1928) продолжают акмеистическую линию русской поэзии Серебряного века.Очередная книга серии включает в полном объеме единственный сборник поэта «Стихи» (Л., 1929) и малотиражную (100 экз.) книгу «Памяти Н. М. Максимова» (Л., 1932).Орфография и пунктуация приведены в соответствие с нормами современного русского языка.


Мертвое «да»

Очередная книга серии «Серебряный пепел» впервые в таком объеме знакомит читателя с литературным наследием Анатолия Сергеевича Штейгера (1907–1944), поэта младшего поколения первой волны эмиграции, яркого представителя «парижской ноты».В настоящее издание в полном составе входят три прижизненных поэтических сборника А. Штейгера, стихотворения из посмертной книги «2х2=4» (за исключением ранее опубликованных), а также печатавшиеся только в периодических изданиях. Дополнительно включены: проза поэта, рецензии на его сборники, воспоминания современников, переписка с З.


Чужая весна

Вере Сергеевне Булич (1898–1954), поэтессе первой волны эмиграции, пришлось прожить всю свою взрослую жизнь в Финляндии. Известность ей принес уже первый сборник «Маятник» (Гельсингфорс, 1934), за которым последовали еще три: «Пленный ветер» (Таллинн, 1938), «Бурелом» (Хельсинки, 1947) и «Ветви» (Париж, 1954).Все они полностью вошли в настоящее издание.Дополнительно републикуются переводы В. Булич, ее статьи из «Журнала Содружества», а также рецензии на сборники поэтессы.